Александр Широкорад - Утерянные земли России. XIX–XX вв.

Для России беда, что мы даже не понимаем, о чем говорят наши западные соседи. В ХХ веке советские пропагандисты все противоречия между поляками и русскими валили на самодержавие и польских феодалов. Ну а сейчас полонофилы, правящие бал в РФ, винят не только самодержавие, но и советскую власть, ну а польские феодалы у них белые и пушистые.

Между тем польские историки, политики и большая часть населения не считают русских… русскими. Возьмем, к примеру, обращение польских дворян Подольской губернии в 1862 году к царю Александру II: «Августейший монарх! … Русь соединилась с Польшей торжественным и добровольным Люблинским договором, целыми поколениями принимала формы родственной цивилизации. Образованность и общественная жизнь ее, с незапамятных времен запечатлены характером исключительно польским!»

И вот дворяне Подольской губернии нижайше просят административно воссоединить Русь (!) с остальными землями Польши. Ну а дальше, царь-батюшка, правь нами и далее. Увы, Александр II отказал, да еще приказал ускорить освобождение крестьян в западных губерниях России. Возмущенные паны за это обозвали царя… коммунистом.

Наивные русские либералы – Герцен, Огарев, Бакунин и др. – в 1863 г. утверждали: «Освобождение Польши – половина освобождения России», призывали панов совместно свергнуть «самодержавие – колосса на глиняных ногах».

Увы, панам, за исключением кучки левых, нужны были исключительно Кресы и проживавшие там хлопы. Замечу, что в ходе польских восстаний 1831 и 1863 годов их руководители даже и не помышляли об освобождении от русской «тирании» Польши в этнических границах, то есть по линии, прочерченной в 1919 г. русофобом лордом Керзоном. Ни в 1831-м, ни в 1863 годах подобный вариант не рассматривался даже в качестве программы-минимум. Цель восстаний – границы Речи Посполитой образца 1792 г. Это я говорю об умеренных панах, а остальные требовали границы Великого княжества Литовского времен князя Витовта – «от можа до можа».

В конце концов, намерения восставших дошли и до Герцена, и он 29 апреля 1867 г. в сердцах написал Бакунину, что его поддержка панов «была колоссальной ошибкой», и о своем убеждении «в совершенной неспособности, отсталости, тупости этой доблестной и глупой нации».

В ходе восстаний 1831 г. и 1861–1863 гг. паны больше надеялись не на свои силы, а действовали по принципу «заграница нам поможет». И, надо сказать, что в 1863 г. Англия и Франция всячески морально поддерживали повстанцев и осуждали Россию. Однако посылка двух русских эскадр к берегам США, откуда они могли грозить океанским коммуникациям Англии и Франции, быстро привели в чувство Париж и Лондон. Шестидесятифунтовые пушки русских крейсеров оказались более весомым аргументом, нежели ноты «железного канцлера» Горчакова.

В состав эскадры Атлантического океана, начальником которой был назначен контр-адмирал С. С. Лесовский, вошли фрегаты «Александр Невский», «Пересвет» и «Ослябя», корветы «Варяг» и «Витязь» и клипер «Алмаз». В состав эскадры Тихого океана вошли корветы «Богатырь», «Калевала», «Рында» и «Новик» и клипера «Абрек» и «Гайдамак». Начальником эскадры был назначен контр-адмирал А. А. Попов.

Поход обеих эскадр происходил в обстановке строжайшей секретности. Корабли эскадры Лесовского шли в Америку порознь, причем фрегат «Ослябя» шел не с Балтики, а из Средиземного моря. Зато все суда почти одновременно, 24 сентября 1863 г., оказались в Нью-Йорке. А 27 сентября эскадра контр-адмирала Попова бросила якорь на рейде Сан-Франциско.

Когда через неделю пассажирский пароход привез в Лондон американские газеты с сообщением о прибытии русских кораблей, в Форин офис [68]заявили, что это обычные газетные утки. Позже наступил шок. Судоходные компании резко подняли стоимость фрахтов, страховые компании начали менять правила страховок. К сожалению, никто из современников не посчитал убытки, нанесенные экономике Британии. Замечу, что и без этого английская промышленность находилась в кризисе, вызванном войной в Соединенных Штатах и рядом других причин.

Кстати, наши историки, говоря о походе русских эскадр в Америку, забыли, что часть русских крейсеров находилась на британских коммуникациях и в других районах мирового океана. Так, до конца 1863 г. на Средиземном море крейсировали фрегат «Олег» и корвет «Сокол».

Через три недели после прибытия русских эскадр в Америку Александр II в рескрипте на имя генерал-адмирала

(от 19 октября) назвал Польшу страной, «находящейся под гнетом крамолы и пагубным влиянием иноземных возмутителей». Упоминание в обнародованном рескрипте об «иноземных возмутителях», которое до прибытия русских эскадр в Америку могло бы послужить casus belli, теперь было встречено западными державами молча, как заслуженный урок.