Сергей Алексеев - Крещение Руси и Владимир Святой

Так на протяжении веков Владимир превращался из «просто» исторического персонажа в легенду. В легенду не придворную, даже не только церковную – в подлинно народную. Лучше свидетельство тому, сколь глубокий след оставило совершенное им в истории России. И сколь благодарную память оставил он после себя своей стране и своему народу.

Но мы, как писали средневековые летописцы, «к прежнему возвратимся». Сложные пути становления предания о Владимире увели нас в сторону от последовательного описания его правления. По неизбежности – ибо предания вклиниваются в сами летописные тексты. Но теперь время продолжить повествование.

995 год стал для Владимира годом и заметного политического успеха, и трагической утраты. И тем и другим он был обязан варяжскому «заморью». Владимир не оставлял своей заботой северные края. Теперь, после крещения Руси, к долгу государственному добавился долг христианский – способствовать просвещению скандинавских язычников. Укрепление связей со Скандинавией теперь не только содействовало бы торговле и обезопасило бы Русь с Балтикой. Владимир первым из русских князей задумался не просто об развитии существующих отношений, но и об установлении на норманнском Севере русского влияния. Затея исторически и политически вполне оправданная, хотя бы существованием Ладоги. Владимир, в отличие от первых Рюриковичей, уже определенно не воспринимал варягов как своих соплеменников. Но варяги определенно же попадали в категорию «лапотников» Северо-Восточной Европы, подлежавших сплочению под рукою христианского Киева. Исключение представляла лишь Дания – но о ней Владимир и не думал, разве что как о наиболее вероятном сопернике.

К мыслям о Скандинавии Владимира обратило крещение давнего воспитанника Олава Трюггвасона. Как уже говорилось, крестился Олав на западе, на островах Силли, в 993 году, получив от местного монаха-отшельника предсказание о королевском троне. После этого прежний свирепый викинг немного изменился. Он заключил мир и союз с христианами-англосаксами и более никогда не грабил христиан.

Владимир, конечно же, с радостью встретил крещение Олава. Напомним, что до разрыва между Западной и Восточной церквями оставалось еще несколько десятилетий и крещение, пусть даже по латинскому обряду, воссоединяло Олава с Владимиром в христианстве. Отношения между воспитателем и приемным сыном возобновились и неизбежно потеплели. Олав, по одной из версий, даже прибыл на Русь, чтобы провести время с князем и заодно заручиться поддержкой перед решающей схваткой за власть с ярлом Хаконом.

Власть того в Норвегии к этому времени сильно пошатнулась. Олав не принимал участия в затеянном по наущению данов набеге йомсвикингов на Норвегию в начале 990-х годов. Но наверняка с Хаконом там сражались – пока неудачно – многие его боевые соратники. Хакон разгромил викингов, опираясь на поддержку норвежских бондов. Те ненавидели морских грабителей и видели в Хаконе достойного «доброго» правителя. Но подросли сыновья ярла – сами викинги, – и впечатление это стало рассеиваться. К тому же и Хакон к старости впал в распутство и самодурство. Ярл начал вести себя в Норвегии, будто в викингском походе, захватывал чужих жен и девиц, вызывая всеобщее возмущение. Между ярлом и бондами зародилось «немирье». Он стал для них «Злым Ярлом».

Олав отплыл из Англии по весне 995 года. Не исключено, что он сослался с Владимиром или даже действительно побывал в Ладоге. Там он мог встретиться с Вышеславом, а то и с самим бывавшим на Севере приемным отцом. Во всяком случае, совершенно ясно, что некую «поддержку», отнюдь не только моральную, Олав от Владимира получил. В Ладоге имелось достаточно варяжских войск для того, чтобы пополнить флот Олава. Нелишними были бы и богатства княжеской казны. Сторонники Халейгов позднее считали главным виновником победы Олава именно Владимира и ему считали нужным мстить.

Хакон попытался предотвратить переворот, подослав к Олаву наемного убийцу Торира Клакку. Но тот перешел на сторону претендента и обеспечил ему тайное прибытие в Норвегию. Еще не зная о прибытии Олава, бонды из родного племени Хакона, трёндов, подняли против своего ярла восстание. Хакон потерпел поражение и бежал. Вскоре он был убит собственным рабом Тормодом, который отнес голову хозяина Олаву. Конунг выслушал рассказ предателя и приказал отрубить голову и ему. Головы узурпатора и его убийцы выставили на острове Нидархольм, где трёнды казнили преступников. Подчинив себе всю страну, Олав приступил к утверждению христианства, призвав всех норвежцев принять крещение.