Коллектив авторов - Западная Белоруссия и Западная Украина в 1939-1941 гг. - люди, события, документы

Помимо ансамбля красноармейской песни и пляски БОВО действовала и армейская художественная самодеятельность. Некоторые коллективы были подготовлены заранее в мирной обстановке, другие — сформировались уже в походе. В отличие от географических карт, музыкальные инструменты были во всех подразделениях. Каждая рота, по крайней мере, была обеспечена гармошкой. Дом культуры 25-й танковой бригады имел неаполитанский оркестр, танцевальный коллектив и драмкружок. В 708-м полку 115-й стрелковой дивизии функционировал ансамбль красноармейской песни и пляски, включающий хор из 45 человек под руководством младшего лейтенанта Коптелова и группа плясунов под руководством младшего командира Нацкого, до призыва являвшегося артистом большого театра. Отдельный саперный батальон этой дивизии обслуживал своим хором и струнным оркестром 10 окружающих селений. Причем струнные инструменты были взяты у местного населения.

В Брест-Литовске армейскую художественную самодеятельность увидели более 15 тысяч человек на 35 избирательных участках. Одна только 22-я танковая бригада своими силами в период избирательной кампании дала 4 концерта.

Выступления красноармейцев имели ошеломляющий успех и носили интерактивный характер. В художественную самодеятельность втягивалось и местное население. В местечке Граево, например, силами местных жителей был проведен концерт гармонистов, певцов, плясунов. Совместные песни и пляски были особенно популярными у молодежи.

Обилие песен и танцев стало убедительным доказательством того, что жить действительно стало веселее. Эту новую окраску быта связывали с Красной армией: «Немцы несли с собой бомбы, пожары, смерть, а большевики принесли радость, веселье, счастье». Песенно-танцевальное выражение эмоций расценивалось как наглядное проявление удовлетворенностью жизнью. «Я увидела счастье большевистское!» — говорила старушка Сара Шмурлевич. Вторил ей 65-летний крестьянин Страхов: «Нас сделали темными, лишили всякой культуры, работай на пана — вот и вся твоя жизнь. Спасибо красным командирам и красноармейцам за счастье». Глядя на задорные песни и танцы красноармейцев, крестьяне заявляли «Нам хочется жить также счастливо, как и вы». Утверждался тезис о том, что так петь и танцевать может только человек свободного творческого труда. Успехи армейского самодеятельного искусства расценивались как позитивная черта советской системы: «Вот это народ, вот это сила, вот это армия!». Они были также доказательством пропагандируемой высокой культуры советского общества.

Вместе с тем член Военного совета фронта Смокачев сетовал: «Мало затейников в частях. А затейник в условиях особенно походной жизни, очень важное дело» По сообщению ПУ БФ многие части самодеятельности не имели и не могли ничего показать. Осознание политического значения армейской самодеятельности являлось стимулом для ее дальнейшего развития в подразделениях Красной армии. Весной 1940 г. в 43-х соединениях БОВО участниками художественной самодеятельности были уже 17 000 комсомольцев. Художественная самодеятельность стала и механизмом социальной активизации масс, средством формирования советской культуры в Западной Белоруссии. В частности, в Олимпиаде художественной самодеятельности в Белостокской области, проходившем весной 1940 г., участвовало 3000 человек. В репертуаре этого областного смотра было 117 советских и 87 народных песен. Участников местной художественной самодеятельности вместе с красноармейцами отправляли на избирательные участки формировать оптимистичный образ советского будущего.

Миссия Красной армии была сопряжена и с утверждением на территории Западной Белоруссии новых социалистических праздников. В спускаемых сверху достаточно однообразных сценариях вовлечения народа в массовые гуляния большое значение придавалось демонстрации силы РККА. С воодушевлением армия и народ встречали главный советский праздник 7 ноября 1939 г., когда на военных парадах Красная армия продемонстрировала всю свою мощь. Были организованы митинги с массовым участием местного населения: в Поставах в них участвовало 10000 человек, в Молодечно — 7000, Куренце — 10000, Вилейке — 25000, Браславе — 8 000, Видзе — 8 000. На площадях устанавливалось радио, демонстрировались фильмы, выступала армейская самодеятельность. Но были и районы, например, Августовский уезд, где праздник прошел как «обыкновенный рабочий день» [367]. Кроме того, военнослужащие продемонстрировали жителям Западной Белоруссии и новые негативные элементы советского быта: склонность к застольям и обильным возлияниям. Первый советский праздник отмечали с особым разгулом, пьянками и стрельбой. Например, в ночь с 6 на 7 ноября 1939 г. три комсомольца из 52-й стрелковой дивизии наняли извозчика и велели ему отвезти их в притон, где забрали у проститутки 100 рублей. В 164-й стрелковой дивизии с 7 сентября по 20 ноября 1939 г. было зафиксировано 80 случаев пьянок, 4 — хулиганства и 166 — самовольных отлучек.