Коллектив авторов - Западная Белоруссия и Западная Украина в 1939-1941 гг. - люди, события, документы

Часом раньше состоялась пресс-конференция в Министерстве пропаганды, на которой руководитель отдела печати этого министерства профессор Бёмер утверждал, что СССР договорился с Германией относительно своей военной кампании в Польше, а договор о ненападении является одновременно и пактом о консультациях.

Вход советских войск на территорию Польши имел сильный международный резонанс [181] Эту акцию поддержал Коминтерн (см. резолюцию Исполнительного комитета коминтерна «Империалистическая война и Балканы» от 28 сентября 1939 г. с поручением руководителям коммунистических партий поддерживать эту акцию. — Коминтерн и Вторая мировая война. Ч. I До 22 июня 1941 г. М., 1994.С. 124–125) и видные представители российской белой эмиграции, в том числе А. И. Деникин и В. А. Маклаков (См. Чему свидетели мы были… Переписка бывших царских дипломатов 1934–1940. Сб. док. в 2-х кн. Кн. 2. 1938–1940. М., 1998.С. 255256, 295–299, 365–366). , однако произошел без каких-либо протестов со стороны западных государств. Как вытекало из донесений посланника Литвы во Франции П. Климаса министру иностранных дел Литвы Ю. Урбшису о своем разговоре 19 сентября с полпредом СССР во Франции Я. З. Сурицом на следующий день после встречи последнего с Даладье, французский премьер-министр «был опечален, однако не раздражен, был спокоен и тверд». Особенно его интересовали вопросы о сотрудничестве СССР и Германии в польских делах, в частности «был ли этот поход русских согласован с немцами, или он состоялся спонтанно, из-за новых обстоятельств. Потом спросил дополнительно, идет ли Москва заодно с Берлином в разрешении проблем мира и войны». Советский дипломат, на его взгляд, выразил позицию советского правительства, как ее понимал, а для точного ответа обещал запросить Москву. Климас спросил Сурица, что Россия собирается делать с занятыми территориями и где закончится протекция Красной армии белорусам и украинцам, на что последний не смог ответить, упомянув только, что возможно придется организовать референдум [182] СССР и Литва в годы Второй мировой войны. Т. I: СССР и Литовская Республика (март 1939 г. — август 1940 г.). С. 191–192. .

20 сентября П. Климас направил секретное сообщение Ю. Урбшису о разговоре с начальником Кабинета министров Франции Р. Кулондром. Отвечая на вопрос Кулондра, что тот думает о действиях России, литовский посланник прогнозировал занятие территорий восточнее линии Керзона, а также возможные ссоры между русскими и немцами там, где Буг пересекает границу Австрии, на север от Львова, из-за находящихся там нефтяных месторождений.

В ходе разговора у Кулондра возникла идея, что Франция и Англия могли бы как-то использовать факт исключительных обязательств Польши на территории между линией Керзона и линией Рижского договора, чтобы снять с себя вину за бездействие относительно входа советских войск в Польшу. Эту идею П. Климас сформулировал ниже следующей цитатой: «Таким образом, crime (преступление) России ограничивается той территорией, за которую англичане и французы никогда не давали голову на отсечение, и лишь поляки взяли на себя ответственность(акт 15.03.1923 с упомянутой оговоркой от имени Польши подписал Замойский). Таким образом, вышло бы, что la guerre continue sans rompre avec la Russie.. [183] В переводе с французского: «война продолжается без разрыва с Россией». » [184] СССР и Литва в годы Второй мировой войны. Т. I. C. 194–196. .

26 сентября посланник Литвы в Париже П. Климас сообщил Ю. Урбшису, что заместитель министра иностранных дел Франции Шомпетье де Риб во время разговора о действиях СССР выглядел спокойным. По мнению П. Климаса, положение стабилизируется, «не нанося вреда действиям союзников и не принеся пользы целям Германии… Акция русских сама по себе вовлекает их в будущее переустройство Европы, чего Советы настоятельно добиваются и из-за чего они чувствовали себя «обиженными» в Мюнхене, где пострадал их престиж» [185] Там же. С. 196. .

17 сентября НКИД СССР направил британскому посольству в Москве копию ноты советского правительства, которая была зачитана В. Потёмкиным польскому послу. Однако по мнению правительства Великобритании, выраженному в декларации от 18 сентября, не произошло ничего такого, что могло бы повлиять на решимость английского правительства выполнить свои обязательства. Англия, как свидетельствует рапорт шефа Польской военной миссии в Великобритании М Норвид-Нейгебауэра от 3 ноября 1939 г. «не заняла до этого времени официальной позиции относительно факта вхождения Советов на польские земли. Зато с Россией был заключен торговый трактат, вероятно, с целью приобретения сырья, которую мог бы покупать Рейх. О высказывании, что советская оккупация лучше немецкой, я уже докладывал в письме от 12 октября. Лорд Галифакс, выступая в парламенте 26 октября, утверждал, что Россия не выступила бы, если бы Германия не начала войну, а вхождение привело к установлению между Советами и Рейхом демаркационной линии, которая более-менее соответствует линии Керзона». Польский дипломат говорил также о бытующем в Великобритании мнении, что благодаря этой новой границе Советов был, наконец, ликвидирован украинский и белорусский вопрос. В отношении этих вопросов, пока не видно относительно их большой заинтересованности.