Коллектив авторов - Западная Белоруссия и Западная Украина в 1939-1941 гг. - люди, события, документы

Аэродромное строительство было не менее важным элементом подготовки к боевым действиям. В начале 1941 г. советское правительство приняло решение о постройке в Западной Белоруссии аэродромов с бетонными полосами 1200 на 80 м. На территории Белостокской области планировалось построить 11 аэродромов: объект № 101 — Гонендз, № 117 — Заблудов, № 169 — Бельск, № 202 — Лапы, № 227 — Гродно, № 253 — Белосток, № 270 — Свислочь, № 294 — Кватеры, № 337 — Скидель, № 360 — Рось, № 400 — Соколка (Красняны). На строительство каждого из аэродромов планировалось затратить по 16 млн руб. и закончить к 1 сентября 1941 г. Комплектование рабочей силой этих объектов осуществлялось за счет военнослужащих строительных батальонов, призванных из запаса, осужденных, отбывающих наказание в исправительно-трудовых колониях, заключенных белорусских тюрем, специально направленных на спецстроительство, а также местного населения, отбывающего трудовую и гужевую повинность по разнарядке райисполкомов. Объекты в Гонендзе, Бельске, Лапах, Кватерах и Скиделе строились красноармейцами стройбатов, остальные — заключенными колоний и тюрем. В Роси был организован лагерь из заключенных, прибывших из тюрем Полоцка, Гродно, Баранович, Бронной горы в количестве 513 человек. Всего по спискам на 20 мая 1941 г. на строительстве аэродромов в Белостокской области находилось 9560 красноармейцев стройбатов, 5020 заключенных, 491 вольнонаемных и 3010 человек в порядке трудовой повинности. Однако это было меньше необходимого количества рабочих, чтобы закончить работы в определенный срок. По расчетам специалистов, на аэродромное строительство должно было выходить ежедневно до 42 тысяч человек [419].

Положение и в строительных батальонах, специально сформированных для работ по оборонному строительству на западной границе СССР, было не менее тяжелым. Они в основном использовались на аэродромном строительстве и инженерной подготовке приграничной полосы (предполья). Фактически это были полувоенные подразделения, которые комплектовались призванными из запаса военнообязанными старшего возраста, непригодными по различным причинам к строевой службе. В качестве примера приведем ситуацию, которая сложилась в 446-м стройбате [420].

Командно-политический и рядовой состав в количестве 940 человек был призван из военнообязанных Вилейской и Витебской областей. В рядовом составе преобладали крестьяне и единоличники — 580 человек, плотников было 60 человек, остальные солдаты имели различные специальности, а требовавшиеся рабочие строительных специальностей (каменщики, бетонщики и т. п.) отсутствовали совсем.

Батальон после произвольной разбивки по ротам был размещен в трех деревнях по крестьянским дворам. Питание и обмундирование солдат было организовано только на второй месяц, причем более половины полученного обмундирования оказалось негодным для носки. Батальон, призванный для работ на спецстроительстве, выполнял только мелкие работы и занимался постройкой небольших временных сооружений. Нормы, предусмотренные для работ различных категорий, регулярно не выполнялись из-за отсутствия опыта и навыков у стройбатовцев. Руководство строительства не обеспечивало батальон нарядами на работу и часто переводило людей из одного места работы в другое. «Политмассовой работы» практически не проводилось. Все это послужило причиной недовольства среди солдат, и в батальоне произошли два случая группового дезертирства.

Органами НКВД повсеместно фиксировались негативные высказывания в стройбатовской среде, которые отражали действительное положение вещей: «Не имеют права нас здесь держать, мы свое отвоевали, пусть повоюют теперь те, которые еще не служили, а то тех, которых ни разу не брали — не призывают, а мы через каждые три месяца призываемся. В дисциплинарном батальоне и то лучше, чем здесь, по крайней мере, будешь работать по специальности, а тут заставляют копать только землю»; «Тяжело служить в армии, много заставляют работать, плохо кормят, лучше быть на каторге, чем служить в Красной армии»; «Теперь как в крепостное право, которое когда-то было, работать заставляют днем и ночью, не только 8 часов, а все 24. Армия наемная не должна быть, а раз перевели на хозяйственный расчет, то зачем нам винтовки, и работать день и ночь мы не должны. Если заставляют работать, то и платить должны».

В связи с тем, что в военкоматах при призыве обещали двухмесячные сборы, военнослужащие плохо работали и ждали скорейшей отправки домой. Любые слухи о задержке на сборах вызывали отрицательную реакцию, а обычная практика властей любого уровня замалчивать или обманывать людей способствовала открытому проявлению недовольства. Так, военнослужащие 348-го стройбата в июне 1941 г. оставили работу на объекте и, вызвав командование, заявили: «Тут голодаешь, и там дома, наверное, тоже голодают. Пусть нам зачтут приказ, что Нарком задержал нас на 6 месяцев в армии». Усугубляли ситуацию открытые разговоры о скором начале войны. «Я сегодня был в Липске, где беседовал с поляками, которые говорят, что, в крайнем случае, через месяц, а война будет. Ведь мы это все видим сами, так что придется скоро воевать, и больше родных не увидим».