Сергей Мельгунов: ЗОЛОТОЙ НЕМЕЦКИЙ КЛЮЧ БОЛЬШЕВИКОВ

1 июня, по просьбе Фигнер, в «Дне» был напечатан полученный с неизбежным запозданием из Парижа протест заслуженных деятелей русского освободительного движения Гоц и Иванова.

Суханов делает характерное разъяснение. Эти разговоры велись в частном порядке, ибо представители Сов. считали неуместным для себя обсуждать с «буржуазным правительством средства борьбы с «социалистом» Лениным. Протокол заседания Петр. Совета 5 апреля по докладу Стеклова особо зарегистрировано, что члены контактной комиссии «отказались» касаться обстоятельств проезда группы эмигрантов через Берлин.

По большевистским данным их было мобилизовано 7 000.

По словам Подвойскаго (доклад военной организации) на (июльском съезде большевиков), главную роль в пропаганде сыграли «200 товарищей из Кронштадта, которые рассыпались по казармам…. и в значительной степени сумели поколебать недоверие к большевикам, которое появилось в полках».

См. Милюков. «История революции» (вып. I).

Очевидно, Люберс, который, судя по воспоминаниям Скоропись-Иолтуховскаго, был главным вдохновителем украинской акции.

По словам Корсака, Ермоленко свое «украинство» в плену проявлял лишь тем, что ставил в лагере театральные малороссийские сцены.

Надо им подчеркивать, что это показания я излагаю по выдержкам, приведенным у большевистских исследователей.

Например, то Ермоленко показывает, что, кроме Иолтуховснаго и Ленина, имена других лиц, работающих в пользу Германии, ему не были названы (припомним вывод, который из этого делал Покровский), а то оказывается, что Ермоленко сообщил имена и адреса лиц, с которыми стокгольмский агент имел связи в России…

3000 в лагере значились «курсантами», сочувствующими пропаганде; 5000 были «противниками и подвергались суровому режиму; остальные числились в «преклонниках», сохранявших нейтралитет.

Большой цены им нет, так как «ловкость» в данном случае оказалась чрезмерной. Вот, например, образец «достойных» цитат Троцкого. Он повторяет слова Керенского; « в апреле явился в Ставку к ген. Алексееву украинский офицер по имени Ярмоленко»…. «Не мешает тут же отметить - прибавляет полемист - что Керенский не умеет быть точным даже тогда, где он даже не заинтересован в неточности. Фамилия того мелкого плута, которого он выводит на сцену, не Ярмоленко, а Ермоленко». В «Совр. Записках» в статье Керенского напечатано: «в апреле месяце в Ставку Верховн. Глав. ген. Алексеева явился «бежавший из плена» офицер украинский Ермоленко». По истине удивителен такой дикий прием полемического наскока.

Деникин излагает дело несколько по иному: «все представления верховного командования, рисующие невыносимое положение армии перед лицом такого грандиозного предательства, не только оставались безрезультатными, но не вызвали ни разу ответа. «Таким молчанием Деникин и объясняет решение: обратиться к экспертизе Бурцева и предоставление ему для использования полученного материала.

Эту терминологию впервые употребил Ленин, за ним повторил «меньшевик» Суханов в своей работе.

Воспоминания его в значительной его части предварительно были напечатаны в «Посл. Нов.».

Переверзев предупредил Никитина, как рассказывает последний, что правительству, известно, что в Германии имеются клише для русских десятирублевых кредитных билетов. Они были изготовлены еще до войны, но в свое время министерство финансов обратило внимание, что на отпечатанных в Германии кредитных билетах две последние цифры серии оказались слегка подчеркнутыми. Следовало ожидать, что такие десятирублевки будут двинуты в Россию. У некоторых солдат, и особенно у матросов, арестованных после июльского восстания, - утверждает Никитин - находились такие десятирублевки немецкого происхождения. Протоколы комиссий прокурорского надзора, через который проходили арестованные, по словам Никитина, «зарегистрировали эти найденные немецкие деньги». Во всяком случае, никаких упоминаний или намеков на эти деньги нет пока в многочисленных протоколах допросов, опубликованных в «Красном Архиве». Я слышал и другую версию: Временное Правительство в силу недостатка денежных знаков само пустило в оборот десятирублевки с подчеркнутыми цифрами. Однако, Переверзев обращал внимание на то, что отобранные десятирублевки отличались однообразием порядковых номеров. Никитин находит подтверждение своих слов у Троцкого, который в ответ на обвинения, выдвинутые против большевиков, говорил, что арестованных просто грабили под предлогом, что найденные деньги были отпечатаны в Германии. Троцкий («Моя жизнь») под «немецкими» деньгами, конечно, подразумевал другое - деньги, полученные от «немецких» агентов.