Борис Тебиев - Россия на перепутье эпох. Избранное. Том I

Сэй рассматривал индустриального предпринимателя как главного носителя идеи экономической свободы, как ее живое олицетворение. Именно стойкое отстаивание идей экономической свободы побудило Сэя выступить с безусловным отрицанием экономических кризисов и сформулировать т. н. «закон рынков». Рассматривая кризисы как явление преходящее, он утверждал что «было бы достаточно промышленной свободы для предупреждения их».

В «Сокращенном учении о государственном хозяйстве», написанном в форме «дружеских разговоров», Сэй не только ярко показал экономическую выгоду, которую может получить каждый человек от своих дарований, но и вслед за Смитом критически оценил правительственное вмешательство в определенные сферы экономической жизни, выявил случаи, когда подобное вмешательство является оправданным. Негативным последствием правительственных действий в экономической сфере, по мнению Сэя, являлось то, что «они направляют усилия промышленности к производствам не столь соответствующим нуждам народа, и не столько прибыльным для производителей» [11]. Оправданным же правительственное вмешательство в экономику является в тех случаях, когда оно, защищая интересы потребителей, принимает меры для улучшения добротности товаров (например, аптекарских), в качестве которых самому потребителю разобраться бывает весьма трудно.

В лице Сэя и некоторых его младших современников (К. Дюнуайе, Ф. Бастиа и др.) либеральная школа во Франции нашла свое наиболее систематизированное выражение [12]. Мировоззрение Сэя как экономического мыслителя было сформировано под непосредственным влиянием либеральных тезисов физиократов и концепции экономического мира Смита. Соединив их, Сэй пошел дальше своих первоучителей, категорически заявив, что не следует особенно доверять производителям, объединяющимся друг с другом, что потребитель является «единственным компетентным судьей производства», что предприниматель является основным участником экономической жизни, и что правительство должно осуществлять расходы лишь на бесспорные коллективные нужды [13].

К середине ХIХ столетия идеи экономического либерализма претерпели определенную эволюцию. Она была связана не только с тем, что постоянно менялась и усложнялась хозяйственная практика, но и с тем, что европейская философия значительно обогатилась общими представлениями о системе либеральных ценностей. Огромный интерес к ним со стороны ученых-обществоведов различных стран позволил уточнить и конкретизировать отдельные научные понятия, дать им более точные и правильные оценки, соотнести положения и выводы основателей либеральных учений с конкретной практикой общественно-политического и хозяйственного развития европейских стран.

Видный английский экономист и философ Джон Стюарт Милль (1806—1873) в своей книге «Принципы политической экономии и некоторые аспекты их приложения к социальной философии» (1848), являвшейся в течение нескольких десятилетий лучшим учебником политэкономии, не только систематизировал все значительное, что появилось на свет после «Богатства народов» Смита, но и внес много нового в классическую теорию и в учение экономического либерализма. В частности, он указал на наличие определенных сфер «бессилия рынка», неэффективность системы свободной конкуренции для решения ряда проблем народного хозяйства. Им были по-новому определены функции государства в совершенствовании рыночной инфраструктуры, налогообложения, социального обеспечения, правовой защиты частной собственности и предпринимательства, образования и науки.

Обосновывая актуальность вопроса о влиянии правительства на экономическую жизнь, как одного из самых спорных вопросов политической науки и государственной практики в современную ему эпоху, Милль отмечал, что если на ранних этапах развития политической экономии предметом спора было то, какое устройство должны иметь правительства, по каким принципам и правилам должны они пользоваться своею властью, то теперь почти столько же разномыслия о том, на какие отрасли человеческих дел должна простираться эта власть.

«При нынешней силе стремления к изменениям в правительстве и законодательстве, как средствам улучшить положение людей, важность этих прений, – указывал Милль, – скорее должна возрасти, чем уменьшиться. Нетерпеливые реформисты, находящие, что легче и быстрее можно овладеть управлением, чем умами и наклонностями публики, постоянно влекутся расширять сферу правительства далее надлежащих границ, а с другой стороны человеческий род так приучен своими правительствами к вмешательствам, имеющим целью не общие блага, или порожденным ошибочными понятиями о требованиях этого блага, и столько опрометчивых проектов делается искренними друзьями улучшений с мыслями достичь принудительным регулированием таких целей, которые с действительным успехом или с пользою может исполнить лишь общественное мнение и прение, – что возник дух сопротивления самому принципу правительственного вмешательства и явилось расположение ограничивать сферу правительственной деятельности самыми тесными пределами» [14].