Клавдий Корняков - Малая Родина

На мой взгляд, существует две главные причины гибели российской деревни.

Во-первых, наши правители совершили ошибку во время коллективизации: нельзя было силой, властью заставлять человека изменить свой образ жизни. Таким путём нельзя было достичь результата тогда, нельзя его достичь и сегодня.

Празднование Дня деревни Новошино

Во-вторых, сельское хозяйство в правительстве всегда считали второстепенной отраслью. Этой отрасли – и особенно людям, занятым в ней, – уделялось слишком мало внимания. Людей приучили ждать и действовать по приказу. И вырабатывавшаяся у них послушность одновременно с безответственностью и некомпетентностью властей, которые отдавали эти приказы, привели к тому, что молодёжь перестала воспринимать ценности старшего поколения жителей деревни.

Это новое поколение не видит для себя места в деревне, если только не будут сделаны правильные выводы, и на деревню и молодежь не будет обращено внимание центрального и местного правительства.

Ныне в сельской местности живёт 38 миллионов человек – 27 % населения страны. Треть из них сидит без работы, хотя официальная статистика показывает, что таких лишь 10,8 %. Но еще больше тех, кто не видит какой-либо перспективы ни для себя, ни для своих детей.

В 1990-х годах говорили: надо бы свести её на нет, потому что деревня – это чёрная дыра складывающейся рыночной экономики. В 2000-х – надо бы поддержать, потому что страна всё плотнее садится на иглу продовольственной зависимости от Запада.

А вот как поддержать – мнения на этот счёт разнились. Одни предлагают строить агрогорода, мол, вновь отстраивать заброшенные деревни не имеет смысла.

Конечно, это утопичто – это только мнение учёных-энтузиастов. На государственном уровне эта идея не была поддержана.

У государства появилась программа развития сельского хозяйства, но она была однобокая – предлагалась только производственная часть, а социальная часть осталась в стороне. Но ведь много лет назад деревня погибла только из-за того, что социальная жизнь в деревне постепенно затухала, а теперь она совсем потухла.

Укрупнение сельских поселений, ликвидация школ, объектов здравоохранения и культуры и другие бытовые вопросы позволили погубить русскую деревню.

Давайте честно признаемся друг другу: в ту деревню, какая существует ныне – без газа, дорог, радио, иногда без электричества и воды, без элементарных коммунальных удобств, без магазинов, школ, больницы, клуба, пункта бытового обслуживания, – в такую деревню никто сегодня жить не поедет. А другой у нас и нет.

Некоторые предлагают развивать деревню на рубеже хотя бы центров сельских поселений, другие предлагают отступить на запасные позиции – в районные центры, где ещё чуть теплится жизнь. Где ещё работают кафе, дискотеки, катки, спортзалы, библиотеки, больницы, детские сады и школы. Но вот незадача – реструктуризация коснулась и их. Из небольших районных посёлков стали выводиться структуры федерального подчинения – налоговые и социальные службы, страховые агентства, управления почтовой связи и банков, нотариальные, земельные кадастровые и прочие конторы, оздоровительные и учебные подразделения. Следом стал уходить и малый бизнес, специалисты, молодежь, и недавние райцентры превращаются в поселения для пенсионеров и дачников.

Вид на деревню Новошино зимой

По данным Минрегионразвития Российской Федерации, 23 тысячи деревень в России уже исчезли с карт за последние 20 лет, ещё 20 тысяч – на грани вымирания, в них осталось жить по 5–7 стариков. За эти же 20 лет сократилось население на 20 миллионов человек, что сравнимо с потерями в Великой Отечественной войне.

Совершенно очевидно, что из умирающей деревни рано или поздно уйдёт и производитель. Семейные фермы, торговля, страхование, землеустройство, кредитование, госзакупки – да, всё это важно, но создаётся впечатление, что мы следуем за событиями, а не опережаем их. Сегодня в России до сих пор нет философии, идеологии, концепции развития села. Ни в области экономической, ни, самое печальное, в области социальной.