Ефим Грекулов - Церковь и государство. Две головы власти в России

Уже митрополит Иоанн в своих канонических ответах (1080–1089) говорит, что священников, предающихся пьянству, следует лишать сана. Эту же меру воздействия в отношении безмерно упивающегося духовенства предлагает и Владимирский собор 1274 года и Виленский собор 1509 года. Последний содержит следующее постановление по этому поводу: «Аще ли священник начнет дом свой держати в небрежении, безчинно, или церковные хвалы, божественные службы, не будет полнити по уставу, или упиватися… у такого бесчинника церковь отнати и отлучити».

Для наблюдения за поведением духовенства Стоглав учредил специальный институт поповских старост, на обязанности которых лежало не допускать пьянства среди духовенства. Поповские старосты, согласно инструкции, должны были о всех священниках, которые «учнут жить в слабости и пьянстве и в прочих неподобных делах, или учнут глумиться мирскими кощунами и ходить на мирская позорища, или в корчмы ходить, а о церкви божьей небрещи», – сообщать архиерею для предания виновных суду и лишению сана.

Впрочем, и сами старосты не выдерживали соблазна и предавались пьянству: в этом случае доносить на провинившихся, которые «начнут пренебрегать священными правилами, упиваться и бесчинствовать», должны были сами священники.

Запрещая в монастырях держать «пьянственное питье», Стоглав разрешает монахам употребление, во славу божью, «фряжского вина».

Так последовательно проводил Стоглав свою «противоалкогольную» политику.

Постановления Стоглавого собора были так же безрезультатны, как и более ранние: священники и монахи бесчинствовали на улицах до такой степени, что светская власть уже издает специальный указ о задержании всех появляющихся в пьяном виде на улицах и бесчинствующих священников.

В следующем за Стоглавым собором году был издан дополнительный указ к судебнику об иноках, которые «забыв страх божий и презрев священные правила, царскую заповедь, и соборное уложение, учнут по корчмам ходити, и в пьянство упиватись и по двором и по улицам скитатись пьяны, или учнут сквернословити, или матерны лаяти кому, на соблазн мирским человеком или пьяны учнут битись и дратись». Бесчинников из духовенства предложено было подвергать такому же наказанию, как и прочих бесчинствующих бражников: «Брать царскую заповедь по земскому обычаю» и сверх того ссылать в монастыри для усмирения по монашескому чину.

Церковное начальство, не удовлетворяясь пьянством за монастырскими стенами, часто разъезжало по монастырским селам «для большей прохлады», где предавалось «безмерному упиванию» за счет своих крестьян. Стоглавый собор пытался положить конец этим путешествиям монастырского начальства по своим вотчинам и ограничил их право объезда одним разом в год.

Церковные старосты не выполняли возложенных на них обязанностей по наблюдению за нравственностью духовенства; инструкция старостам – чтобы «во пьянстве бы попы и дьяконы не упивалися» – много раз повторяется. Соборным приговором 1594 года институт поповских старост и десятских, призванных «для церковного благочиния и всяких ради потреб церковных», вновь подтверждается, причем ему предлагается следить: «А бесчиния б всячески в божьих церквах не именовалося и священницы б и дьяконы не упивались и бесчинно не ходили». Всего было учреждено восемь старост поповских, а при них 40 попов и 4 дьякона.

При царе Федоре Ивановиче, сыне Ивана Грозного, пьяницы и бродяги из монахов дошли до такого безобразия, что бывший при нем собор счел необходимым организовать специальный «изолятор» для пьянствующего духовенства. В постановлениях собора читаем: «Из монастырей монахов не выпускать. А которые чернецы в монастырях не живут и бесчинствуют по Москве и в городах, ходят по кабакам, по корчмам и мирским домам, упиваются до пьяна и валяются по улицам, на таких бесчинников Троице-Сергиева монастыря власти должны возобновить бывший Пятницкий монастырь, огородив его высоким стоячим тыном… в этот монастырь бесчинников сослать».

Даже такие «изоляторы» для алкоголиков из духовенства не помогали, и церковное начальство, не будучи в состоянии справиться со своей бесчинствующей братией, обращается к правящим классам за помощью. В этом отношении любопытен ряд памятников, рисующих всю беспомощность церковного начальства в деле управления своевольной братьей.

Одна грамота XVII столетия в весьма категорической форме запрещает держать в монастырях «винное питие», а вместо него предлагает удовлетворяться пивом и квасом медвенным, бесхмельным и непьянственным; за несоблюдение этого распоряжения грозит даже отобранием в государство монастырских вотчин: «А буде вперед сыщется в которых монастырях вотчинах учнут вино сидеть, и те монастырские вотчины будут взяты на государя безповоротно, а властем быти в великом запрещении и смирении».