Салават Асфатуллин - Башкиры в войнах России первой четверти XIX века

Трофейные ключи от крепостей Кёльн (20) и Данциг (21). ГИМ.

Участник событий Михайловский-Данилевский А. И. записал:…Между тем присоединились к нам корпуса Барклая де Толли, пришедшие из Торна, и Сакена, командовавшего в окрестностях Кракова против австрийского генерала Фримона. Сакен заключил с ним перемирие. Корпус Понятовского, состоявший из 20 тысяч человек и расположенный в Галиции, выступил через Богемию в Баварию, после чего всё Варшавское герцогство было очищено от неприятелей» [651].

Потомок поляка-переселенца в Киевскую область XIX века, писатель, д.и.н., профессор МГИМО, ныне министр культуры России Мединский В. Р. сделал заключение: «К лету 1813 года русская армия заняла всю Польшу. Хочу специально отметить: не существует НИ ОДНОГО свидетельства жестокости русских войск в Польше. Ни одной попытки отомстить за «польские легионы», за массовое участие поляков в Великой Армии и в походе на Москву летом 1812 года. Это великодушие Российской Империи (особенно, когда она побеждает) – вообще типичная черта и Государства Российского, и её армии, и русского народа в целом. Российская империя не мстила. 27 ноября 1815 года Александр I подписал Польскую конституцию. Конституция провозглашала равенство граждан перед законом, неприкосновенность личности и имущества, свободу печати и вероисповедания. Поляки получили свой парламент – сейм из двух палат. В верхней палате сейма, Сенате, заседала аристократия. В палату депутатов могли быть избраны все граждане Королевства Польского. Более 30 % населения имели право голоса. Во Франции 1820 года – не более 18 %, в Британии – порядка 15 %. Крепостного права в Польше не было и в помине. Внешняя политика Королевства Польского была в ведении правительства Российской империи, но королевство имело свою армию (а вот это было уже явным перебором – авт.). С 1816 года открылся Варшавский университет с преподаванием на русском, немецком, польском и латинском языках. Работали гимназии с преподаванием на польском языке. В общем, за исключением «наместника Константина», были выполнены все, даже самые отдалённые пожелания польской прогрессивной общественности. Ничего даже отдалённо похожего Наполеон Польше не дал. В самой России с её крепостным правом и отсутствием конституции тоже не было ничего похожего. Под управлением России польское народное хозяйство сделало громадный рывок» [652]. Изучив имевшиеся исторические материалы, полностью согласны с его выводами.

С началом экспансии республиканской Франции в 1790-х годах, Нидерланды стали первым государством, утратившим независимость. Императорским декретом вся Голландия была объявлена «наносом французских рек», недолгое марионеточное королевство упразднено, а его территория включена в состав Французской империи на правах генерал-губернаторства с административным делением на департаменты. Администрация наверху была, в основном, французская. Новобранцев преимущественно «растворяли» во французских контингентах. Только в императорскую гвардию включили полк голландских улан. Но из русского похода почти никто не вернулся, как и из Испании.

В начале ноября 1813 г. события в Голландии развернулись весьма неожиданно и для Наполеона, и для союзников России. В корпусе Винценгероде был сформирован особый авангардный отряд, – «летучий корпус». Командиром назначили генерал-майора Александра Бенкендорфа. Отряд Бенкендорфа должен был перейти границу Голландии и продвинуться в направлении Девентера. Наблюдая за активностью французов и препятствуя их проникновению в Германию, занять Девентер или другую крепость на р. Эйссель. То есть, зацепиться на рубеже реки и создать там основу для операционной базы всех сил Винценгероде. В состав этого «летучего корпуса» входил и 1-й Башкирский конно-казачий полк (5 сотен) – 411 чел. Русским командующим полком был майор Павлоградского гусарского полка, князь Гагарин Ф. Ф. На 11-14 ноября в нем было штаб-офицеров – 3, обер-офицеров – 17, унтер-офицеров – 26, рядовых – 365 чел» [653]. (Видимо, полк вновь получил замену погибших из ремонтного полка, потому-что в августе этого же 1813 года, находясь в Северной армии в отряде И. К. Орурка он насчитывал всего 343 человека – авт.).

О том, что происходило дальше, рассказывают «Записки Бенкендорфа»: «Выступил 2 ноября по дороге к Бентгейму. Я принял решение вторгнуться в Голландию. По моему поручению, в Амстердам отправился находящийся у нас на службе голландский полковник, чтобы выяснить настроения в городе и вступить в сношения с предприимчивыми людьми. Мне было известно, что Девентер защищаем гарнизоном в 3000 человек, хорошо снабжён провизией и располагает на укреплениях значительным числом артиллерии. Только неожиданность могла сделать меня господином положения. Я приказал Башкирскому полку под командою майора князя Гагарина перейти реку Иссель (Эйссель); он должен был на той стороне реки показывать, будто хочет занять мост, ведущий в крепость, а я ночью подошёл бы к Девентеру, с тем чтобы попытаться занять его». В письме своему другу генералу Воронцову М. С. от 12 ноября Бенкендорф А. Х. подробнее расписывает детали этой разведки боем хорошо защищённой крепости Девентер: «Вечером 9-го числа я прибыл под Девентер и увидел, что этот превосходно укреплённый город с двухтысячным гарнизоном, 86 артиллерийскими орудиями и к тому же окруженный водой на расстоянии хорошего пушечного выстрела, нет возможности взять приступом. …я стал искать и обнаружил два места – единственные, по которым к городу можно было подойти настолько близко, чтобы стрелять из наших небольших орудий. Когда как следует стемнело, я разместил там пушки и в десять часов начал огонь – достаточно сильный, чтобы затруднительно было понять, сколько именно орудий находится в моём распоряжении. В городе возникла ужасная тревога. В то же самое время князь Гагарин, перешедший Иссель ниже по течению, привёл два казачьих полка под крепость с другой стороны и вынудил все неприятельские посты вплоть до разбитого моста обнаружить себя ответным выстрелами. На рассвете я отправил к коменданту офицера с письмом, однако оно не было принято. Я решил, что было бы смешно продолжать осаду крепости, располагая восемью орудиями конной артиллерии и заставлять людей стоять лагерем в болоте» [654].