Барнетт Рубин - Афганистан. Что о нем нужно знать каждому

Однако в патрилинейных системах идентичность наследуется только по отцовской линии, и генеалогия может простираться вглубь прошлого на десятки поколений. Эти генеалогии, истинные или вымышленные, составляют основу племенной идентичности и отношений между племенами и родами. Подобная система родства знакома нам по еврейской Библии, поскольку у древних израильтян было патрилинейное племенное общество. В таком обществе брак приводит жену в патрилинейную семью мужа. Брак может укрепить союз между семьями, племенами или кланами жениха и невесты, но то, кто к какой группе принадлежит, всем совершенно ясно. Такого рода идентичность была усилена структурами собственности на средства производства, которые включают землю и животных, принадлежащих и управляемых группами, образованными по принципу родства. Родственная группа мобилизует рабочую силу и распределяет результаты производственной деятельности.

Роды, кланы и племена также осуществляли полицейские и военные функции. Племена могут иметь устные кодексы обычного правосудия и разрешения споров, наиболее известным из которых является пуштунвали, устный кодекс обычного права, распространенный среди пуштунов. Учитывая всепроникающую важность родства, оно стало тем языком, на котором обсуждаются и формируются отношения. Родство не просто определяет их – те отношения, которые изначально не имеют ничего общего с родством, могут быть выражены или укреплены с помощью этой системы. Например, в 1980-х гг. Афганистаном правила Народно-демократическая партия Афганистана (НДПА), коммунистическая партия, основанная в 1960-х годах. Члены политбюро НДПА устраивали браки между своими сыновьями и дочерьми, чтобы укрепить партию. Коммунистическая партия вовсе не племя, но племенные нормы поведения ее укрепляли. Ахмад Зия Масуд, брат военного лидера Объединенного фронта (Северного альянса) Ахмада-шаха Масуда, женился на одной из дочерей Бурхануддина Раббани, политического лидера Северного альянса, укрепляя и поддерживая фракционные и семейные связи. И таких примеров много.

Государство может попытаться ослабить трайбализм, но оно также может использовать его для контроля над населением. Каждый гражданин бюрократического государства имеет индивидуальную идентичность: документ с указанием даты и места рождения, а также фамилии и личного имени (имен); он имеет также номер карточки социального страхования или удостоверения личности; имеет адрес; имеет место работы; имеет идентификационный номер налогоплательщика; и, в конечном счете, получает свидетельство о смерти. Правительство управляет гражданами, используя эту информацию.

Эта система стоит дорого. В Афганистане и других странах со слабыми институтами власти для получения информации и осуществления полномочий от имени государства оно может полагаться вместо этого на сообщества, основанные на родстве или территории проживания, несмотря на все несовершенство данной системы. В рамках заключенного в сентябре 2014 г. соглашения Правительства национального единства между президентом Ашрафом Гани и доктором Абдуллой Абдуллой правительство пообещало выдать электронные удостоверения личности (е-Tazkira) всем гражданам. Такая база данных послужила бы многим целям, включая создание постоянного реестра избирателей, что стало бы важным шагом на пути к сокращению масштабов мошенничества на выборах.

Одним из препятствий на пути к честным выборам в Афганистане является то, что государство располагает очень незначительной информацией о населении. Полной его переписи никогда не проводилось, и у многих людей нет удостоверений личности или адресов. Правительство десятилетиями распространяло удостоверения личности, так называемые тазкиры, но до недавнего времени никогда не пыталось раздавать их всем желающим. У людей, которые регулярно взаимодействовали с государством, таких как государственные служащие или студенты университета, тазкиры имелись, но у большей части населения их не было.

Один из моих коллег, афганец (сайид) шиитского происхождения, лет тридцати с небольшим, принес мне копии тазкир своего брата и отца, чтобы я мог увидеть, чем они отличаются. Во времена его деда мало у кого были тазкиры. Его дед был маликом, или ханом, то есть главой деревни, выполняющим функции сборщика налогов, «алакадара». Когда король Захир-шах посещал деревню, он обедал с его дедом, а затем король и дед обсуждали все, что необходимо было обсудить. Они заключали соглашение о налогах, призыве на военную службу или по любому другому вопросу. Король уезжал, и тогда ответственность за достижение результатов ложилась на деда. Король и его правительство понятия не имели, кто живет в деревне; обязанность знать это была возложена на ее главу. Государство управлялось через племенные или клановые отношения между ханом и деревней. Трайбализм не просто структурирует государство, оно само тоже внедряет его в жизнь своих подданных.