Валерий Злыгостев - И нагрянула черная рать... Монгольское завоевание Южного Урала. 1205–1245

Впрочем, наделение завоевателями отдельных башкирских племен тотемическими символами не означало окончательного признания последними их гегемонии над собой (подобные ситуации мы рассмотрим ниже) Необходимо помнить, что усергены, бурзяне и иже с ними в лице Муйтэн-бия, приняв в 1236 году решение о подчинении монголам, представляли только часть башкирского сообщества. Если южные их племена признали свою зависимость от завоевателей в середине 1230-х годов, то есть в момент начала концентрации монгольских войск на Итиле и Яике а племена, населявшие центральную часть Башкортостана, были к этому шагу готовы, то вот население северо-запада Башкирии, примыкавшего к Волго-Камью и находившегося в тесных, в том числе и экономических, отношениях с Волжской Булгарией, по-видимому, было преисполнено решимости встретить врага с оружием в руках.

Интересной особенностью завоевания монголами башкирских племен являлось отсутствие в этом процессе важного компонента, а именно генерального сражения либо ряда крупных столкновений, обычно сопровождающих подобные крупномасштабные агрессивные акции. Отслеживая аналоги, усматриваемые на этот счет и случившиеся в ходе «нашествия Батыя» на Русь в 1237–1238 годы, следует заметить, что тогда, не считая партизанских действий со стороны русских, монголам два раза пришлось «ломать» их оборону в полевых условиях. Вначале на степном порубежье были опрокинуты рязанские полки, а затем в ходе битвы у Коломны, в которой с обеих сторон были задействованы десятки тысяч воинов, завоеватели доказали бесперспективность противостояния им в сражениях на открытых пространствах.

На территории Южного Урала ничего подобного не происходило — башкиры уводили свои обоки дальше в горы и тайгу, отбиваясь от наседающего противника, огрызаясь яростными арьергардными сшибками, к категории которых относится и «кровопролитный бой на Тимеровском хребте» [б, с. 165], ударами из засад или просто одиночными убийственно меткими стрелами, пущенными из лесной чащобы. Исторические предания дают достаточно информации по поводу того, что башкирам приходилось покидать родные места. «Местные жители скрывались от ханских воинов в горных ущельях», «вынуждены были скрываться в лесах и горах», «скрылись в теснинах гор» [6, с. 47, 165, 167]. Заметьте: в «горах» и «лесах», но не в крепостях!

Нигде в источниках мы и в помине не обнаружим упоминаний о каких-либо осадных мероприятиях, проводимых монголами на Южном Урале (захват сторожевых постов булгар и башкир по Яику не в счет, масштаб другой), а выстраивать мифологемы о якобысуществовавших булгарских крепостях(?!) на территории, занимаемой башкирами, было бы не только ошибочно, но и неверно с точки зрения исторической справедливости в отношении как башкир, так и булгар. Речь идет об укрепленных городищах — Охлебининском, Шиповском и других, как будто впавших в запустение в эпоху монгольского нашествия [1, с. 156–157]. Прежде всего следует особо подчеркнуть, чтобы отбросить все поздние домыслы: эти археологические памятники, возведенные во второй половине 1-го тысячелетия до н. э., представляют собой яркий образец эпохи раннего железа и относятся к кара-абызской культуре. В качестве достаточно крупных населенных пунктов (Охлебининское городище — 200 тысяч, Шиповское — 150 тысяч м²), имевших оборонительные сооружения (ров, частокол), они функционировали до II–III веков н. э., а затем были заброшены на несколько столетий. Это означает, что ко временам монгольского завоевания никакого фортификационного значения городища не имели. Трудно сказать, находились ли вообще на их территории в начале XIII века какие-нибудь, даже временные, поселения, в которых проживали бы к тому же выходцы из Волжской Булгарии, так как материалы могильников, расположенных по соседству с городищами, никакого «булгарского следа» в себе не несут. Более того, внутри территории Охлебининского городища были обнаружены кипчакские погребения, относящиеся к домонгольскому периоду и датируемые рубежом XII–XIII веков. Находка этих захоронений автоматически снимает с повестки дня вопрос о существовании булгарских крепостей [95] По поводу «места в истории», занимаемого Охлебининским городищем, как и другими памятниками кара-абызской культуры, меня консультировали В. А. Иванов и Г. Н. Гарустович. в центре Южного Урала. Подумайте, кто согласится хоронить чужаков внутри собственной цитадели?