Реми Коффер - Всемирная история разведывательных служб. Том первый. 1870–1939

Известно также, что именно публичное «разжалование» Дрейфуса, устроенное в Военной школе, подтолкнет венского журналиста Теодора Герцля стать первым теоретиком сионистского движения, которое, но это уже другая история, породит, в свою очередь, собственную спецслужбу, разведку Моссад.

Французская сторона видит в деле Дрейфуса лишнее доказательство шпионской активности кайзеровских спецслужб во Франции. Немецкая сторона представляет дело как скандальную попытку внедрения французских агентов и провокацию, с целью дискредитировать военных атташе Рейха, неотступно преследуемых разведкой и полицией Франции.

Война между секретными службами обоих государств набирает силу, весьма интенсивно разграничивая рамки соприкосновения сторон:

• 1887 год. Немцы заманивают в ловушку комиссара полиции Гильома Шнебеле. Французы считают его арест нарушением всех международных правовых норм. Убежденные (на полном основании), что Шнебеле работает на французскую разведку, немцы рассматривают эту операцию как меру самообороны, нацеленную на сдерживание шпионской деятельности французов.

• 1888 год. Французский аджюдан Шателен изобличен в шпионаже в пользу Германии и осужден.

• 1890 год. Капитан Гийо и лейтенант Бонне подвергаются той же процедуре по схожей причине. Архивариус отдела артиллерийской техники военного ведомства в местечке Сен-Тома-д’Акон, Бутонне, также осужден за передачу военному атташе кайзера в Париже, фон Гуене, инструкции по содержанию снарядов, начиненных мелинитом.

• 1892 год. В свою очередь, пиротехники Тома и Жозеф Гренье передают немцам секретные данные об испытании нового снаряда в Бурже.

• 1893 год. Два французских военно-морских офицера Дегуи и Дельге-Малавас арестованы в Киле за шпионаж. Кайзер освободит их по случаю похорон президента Сади Карно, убитого анархистами в Лионе в 1894 году. Другой французский офицер, капитан Романи, осужден в Сан-Ремо в Италии. Мадам Исмер, жена бывшего комиссара Паньи-на-Мозеле, арестована в Германии за шпионаж. В ноябре 1894 года два немецких должностных лица арестованы в Париже по тому же обвинению. Один из них, лейтенант фон Кессель, будет оправдан, другого, Максимилиана фон Шёнебека, осудят на пять лет лишения свободы, и он вернется на родину только в 1896 году.

• А дело Марии Форе, по прозвищу «мадам Милькам»? Она родилась в 1847 году. Эта женщина, торговавшая любовью, следила за немецкими дипломатами по распоряжению Брюкера, эльзасца и человека разведслужб. Стоит ли говорить, что она не гнушалась никакими средствами.

После ссоры с Брюкером Мария Форе была обвинена в том, что ее перевербовали немцы. В январе 1894 года ее приговорили к пяти годам тюрьмы за шпионаж. Суд проходил при закрытых дверях. Но статья в газете «Тан» срывает покров с тайны. Разоблачая методы французской контрразведки, дело «Милькам» приводит в негодование дипломатов Рейха. Оно взбудоражило и секретные службы кайзера, обеспокоенные реальным проникновением французских шпионов в их ряды. Свидетельство тому — подробный рапорт, составленный в феврале 1900 года советником полиции Паром и предназначенный для Министерства иностранных дел, на Вильгельмштрассе, и генерального штаба армии.

В сентябре 1899 года в личном письме кайзеру Вильгельму II посол Германии во Франции, Георг фон Мюнстер, сообщает, как воспринимают за Рейном дело Дрейфуса, возобновившееся с новой силой:

«Очень хорошо, что в этом случае публично разоблачены неопрятности шпионажа и совершенные в этой связи подлоги. Осознав это, генерал де Галифе провел чистку в штабе шпионских служб и передал разведку в ведение сыскной полиции. Теперь шпионаж будет вестись с большим вниманием и уважением…»

На что кайзер возражает, пометив на полях: «Против нас, конечно, нет!»

Ремарка, которая позволяет судить о его чувствах: германский император настроен агрессивно. По отношению к французским спецслужбам. Руководители III Республики воспринимают вездесущую германскую угрозу.

За Рейном дело Дрейфуса все еще вызывает серьезные разногласия между спецслужбами и дипломатами. В беседе с генерал-майором Мюллером, шефом германской разведки, в присутствии посла фон Мюнстера, военный атташе Шварцкоппен добросовестно отрицает, что выполнял разведывательные операции, когда посол задает ему соответствующий вопрос.

Но если внимательно рассмотреть его рапорты, относящиеся к Естергази и обмену профессиональной информацией с Паницарди, то все отрицания Швар-цкоппена возникают потому, что они появились. Эти отрицания — явная ложь. В действительности, как это часто бывает, МИД на Вильгельмштрассе признает только рапорты своих собственных разведчиков и считает военных людьми опасными: их активность приводит только к серьезным дипломатическим осложнениям. Именно в таких выражениях немецкие дипломаты раскрывают свое участие в деле Дрейфуса.