Николай Флоренсов - Троянская война и поэмы Гомера

Первые основополагающие шаги в теории геоморфологии относятся к середине 60-х годов, когда почти одновременно появились статьи Николая Александровича «О некоторых общих понятиях в геоморфологии» (1964), «Что такое структурная геоморфология?» (1965), «К проблеме механизма горообразования во Внутренней Азии» (1965). Начавшийся отсюда творческий взлет, подкрепленный последующими экспедициями в Туву, Прибайкалье, Забайкалье и Монголию, дал к середине 70-х годов совокупность очерков для книги «Проблемы эндогенного рельефообразования» — одного из двух заключительных томов серии «История развития рельефа…». По существу эти очерки образуют идейный стержень всего упомянутого тома, осветившего многие грани коренной проблемы современной геоморфологии «Тектоника и рельеф». За этим последовали «Очерки структурной геоморфологии» (1978) — небольшая по объему и скромно озаглавленная книга, ставшая событием в советской и мировой геоморфологии, но значимости, наверное, не меньшим, чем для своего времени книга К. К. Маркова «Основные проблемы геоморфологии».

Флоренсовские «Очерки» — это философское и методологическое отношение ученого-мыслителя к состоянию дел в теоретической геоморфологии, это стремление слить воедино предмет и методы геоморфологии и определить место этой науки в системе неук о Земле в условиях резко возросшего арсенала средств изучения поверхности и недр планеты, нескончаемого потока свежей информации от земных и «неземных» способов ее изучения. «Очерки» — это искренняя исповедь ученого о сущности и трудностях развития пауки, которая являлась для Николая Александровича предметом особенного глубокого интереса, и стремление уйти от описательности к системности через оптимальное соединение морфологического, структурного и геодинамического подходов.

Понимая неуместность каких-либо измерений в творческом наследии ученого, все же нужно отметить выдающееся значение этой книги для советской геоморфологии. Она преодолела известную теоретическую растерянность в среде геоморфологов и наметила ряд новых направлений для дальнейшего научного поиска, прочно закрепив за ее автором роль научного лидера советской геоморфологии.

До конца своих дней Николай Александрович оставался неутомимым тружеником. Несмотря на официальный уход на пенсию в 1980 г. из-за почти полной потери зрения, он продолжал работать так интенсивно и плодотворно, как могут далеко не все штатные сотрудники. Строгая самооценка заставила его отказаться от настойчивых предложений ряда академиков (А. Л. Яншина, И. П. Герасимова, А. А. Трофимука) воздержаться от ухода на пенсию с тем, чтобы баллотироваться на предстоявших в 1981 г. выборах в действительные члены Академии паук СССР. Почва для этого была хорошо подготовлена личным вкладом Н. А. Флоренсова в развитие наук о Земле, и можно было твердо надеяться на успех. Но непритязательность и скромность опять взяли верх, как это уже было при иных лестных предложениях еще в период его физического благополучия.

Доброжелательность к людям и обаяние были главными свойствами натуры Николая Александровича. Парадокс, пожалуй, состоит в том, что притягательность его личности не гарантировала благополучного течения его личной жизни, в которой, к сожалению, имели место и драматические события, потребовавшие от него большого мужества и стойкости.

С конца 70-х годов Николай Александрович жил в Москве. В течение 70–80-годов им был создан ряд крупных работ но проблемам рифтогенеза и теоретической геоморфологии.

Выдающиеся творческие способности и трудолюбие Н. А. Флоренсова позволили ему стать носителем и выразителем лучших традиций отечественной культуры, ученым-мыслителям, поле зрения которого простиралось далеко за пределы собственно геологии и геоморфологии. Он занимался вопросами античной истории и археологии, изучал историю декабристов и сибирскую этнографию, в круг его интересов входили литература и искусство, история географических и геологических исследований Восточной Сибири. Творчество Н. А. Флоренсова всегда было свободно от профессиональной узости, и, наверное, этим определяется особая смысловая емкость его главных научных работ.

На долю Н. А. Флоренсова выпала трудная, по творчески яркая и напряженная жизнь. Он прожил ее с полной самоотдачей, оставив нам в наследство целый ряд точно помеченных и частично пройденных научных направлений, разработка которых способна обогатить и геологию и геоморфологию. Он сам был даровит и в то же время щедр с соратниками и коллегами, неизменно питавшими к нему глубокую симпатию. Его стараниями подготовлена целая плеяда ученых — геологов и геоморфологов. Чрезвычайно высок был его авторитет и у геологов-производственников.