Николай Флоренсов - Троянская война и поэмы Гомера

В этом отрывке просто и лаконично сформулирован как общий идеал «золотого» века древних эллинов, так и идеал личный, когда жизнь каждого смертного завершается с помощью милосердных богов. Фатализм, пессимизм, вечный страх перед гневом богов уживались в этом маленьком поразительно талантливом народе с великим жизнелюбием, с огромной предприимчивостью и способностью к безграничным творческим свершениям. Эти противоречия, их обостренная диалектика и создали, наверное, эллинскую культуру, которой мы не перестаем удивляться.

Несколько слов о переводах поэм Гомера. Мы уже говорили о них в начале книжки, между прочим упомянув и о том, что переводы Гнедичем «Илиады» и Жуковским «Одиссеи» с точки зрения техники и ритмики стихов знатоками древнегреческого языка не были признаны совершенными, хотя по своей глубине и мощи близко стоящими к оригиналам (особенно «Илиада»), Так появились новые, самостоятельные переводы обеих поэм Минским и Вересаевым, которыми теперь широко пользуются. В них исключены славянизмы, столь многочисленные у старых переводчиков, главным образом у Гнедича. Удаление архаизмов из гомеровских текстов многие современные ученые считают, однако, не достоинством, а скорее недостатком. В новых переводах резко обеднен дух старины, причем старины глубочайшей, которой не достигал ни один другой европейский эпос. Многие не видят в новых переводах и каких-либо художественных преимуществ. Один из виднейших современных наших гомероведов справедливо отметил, что это не новые и более совершенные переводы с оригиналов поэм Гомера, а переводы «Илиады» Гнедича и «Одиссеи» Жуковского на современный русский литературный язык и что их ценность, таким образом, невелика. Для примера предлагаем читателю сравнить несколько отрывков из «Илиады» в переводах Гнедича, Минского и Вересаева. Так, у Гнедича:

То же место у Минского:

Вот продолжение той же сцены гнева царя Приама на своих сыновей. У Гнедича:

То же место у Вересаева:

Еще один пример. У Гнедича:

То же место в сцене поединка Гектора и Аякса у Вересаева:

Предоставляем судить читателю, в чем (и есть ли вообще) преимущества новых переводов. Примеры автором не подбирались, а взяты наугад. В первом из них трудно судить, чей перевод лучше, хотя иные скажут; у Минского мягче, плавнее. В двух последних примерах старинное слово «агнцы» заменено современным «ягнята», так же как и вышедшее из употребления слово «усмарь», которое, действительно, трудно найти и в словарях, заменено словом «шорник». Так или иначе, переводы Минского и Вересаева существуют и читаются. Но рекомендовать эти облегченные переводы означало бы, по мнению автора, то же, что советовать читать в самом «облегченном» переводе «Слово о полку Игореве».