Алла Краско - Три века городской усадьбы графов Шереметевых. Люди и события

Однако с появлением новой хозяйки порядки в петербургском Фонтанном доме стали быстро меняться. Графиня Александра Григорьевна быстро поняла, что ее мужа, человека доверчивого и непрактичного, попросту обкрадывают, и что некоторых служащих надо срочно удалить. Она посчитала первым своим долгом освободиться от запутавших его администраторов и людей, злоупотреблявших доверием.

Граф Дмитрий Николаевич из-за нелюбви к путешествиям не знал своих многочисленных имений и бывал лишь в нескольких из них. Его сын вспоминал о порядке управления шереметевскими имениями этого времени: «Управление по всем вотчинным делам сложного хозяйства наших имений сосредотачивалось в Главной канцелярии, которая впоследствии переименована в Главную контору. Это было целое министерство с департаментами, экспедициями и столами; в нем привитало (так в тексте графа. – А. К. ) великое множество дельцов, столоначальников, экзекуторов, повытчиков, делопроизводителей, письмоводителей, подчинившихся триумвирату управителей под главным начальством сенатора Ивана Федоровича Апрелева. Все эти лица были выслужившиеся из крепостных, ловкие и опытные люди, утопавшие в чернильном море всяких отношений, инструкций, ордеров,… причем главным и серьезнейшим делом всего чаще считалось обрабатывание своих личных интересов, при полном и безукоризненном соблюдении малейших оттенков чинопочитания и формальностей».

Новая хозяйка стремилась не только упорядочить управление имениями, но и изменить стиль жизни в доме. На графиню Александру Григорьевну большое влияние оказывала Татьяна Борисовна Потемкина. Это была яркая и сильная личность, и на протяжении не одного десятилетия она олицетворяла собой в обеих столицах тот тип, о котором классик писал: «Ах, Боже мой, что станет говорить княгиня Марья Алексеевна!» Татьяна Борисовна делала много доброго на ниве благотворительности, но, обладая очень властным характером, она часто диктовала людям, как «правильно» следует поступить в том или ином случае.

Граф Сергей Дмитриевич, который именно ее считал вдохновительницей некоторых «новых веяний» в доме, писал о ней с раздражением: «…В характере Татьяны Борисовны было какое-то болезненное желание во все входить, все знать, во все вмешиваться, всюду давать советы, исправлять чужую совесть и проникать в чужие семейные дела. Этим направлением ловко пользовались ее окружающие, развивая и поддерживая эти стремления для своих целей. Почетное положение при Дворе и некоторое влияние придавали вмешательству Татьяны Борисовны большую силу, которой она часто и безосновательно злоупотребляла».

Став графиней Шереметевой, Анна Григорьевна стремилась всячески подчеркнуть свой новый, более высокий социальный статус. Это проявлялось, например, в большей публичности в делах благотворительности – в противовес супругу, предпочитавшему делать добро так, чтобы как можно меньше публики это видело. В это время подновили убранство домовой церкви, которая по-прежнему занимала важнейшее место в жизни хозяев.

На службу в эту церковь стремились попасть множество разных людей. Ее прихожанами были соседи: граф Г.А. Кушелев и начальница Екатерининского института Екатерина Васильевна Родзянко, семейство Апрелевых, живших неподалеку от Фонтанного дома, приезжала со своим семейством Татьяна Борисовна Потемкина. Николай Иванович Карамзин с женой и детьми в 1820 году встретил Пасху в домовой церкви графа Шереметева, о чем он писал своему другу Дмитриеву. Бывал здесь князь Петр Андреевич Вяземский, о чем вспоминал впоследствии граф С.Д. Шереметев: «В первый раз видел я князя Петра Андреевича в нашей домовой церкви на Фонтанке. Это было в пятидесятых годах. Помнится мне служба на Страстной неделе. Церковь была полна, и хор пел „Чертог“ Бортнянского… Вижу, как Петр Андреевич прислонился к стене и молился горячо…» Посещали церковные службы и графские служащие.

В 1860-х годах на территории усадьбы работал архитектор Николай Леонтьевич Бенуа. Он перестроил флигели Фонтанного дома, ограничивающие парадный двор с севера. Для большей стилистической связи своей постройки с архитектурой главного дома он тактично использовал барочные мотивы – полуколонны и скромные лепные украшения в наличниках окон. Между флигелем и домом были устроены ворота, ведущие из парадного двора в глубину усадьбы, к дворовым флигелям. Ворота были украшены гербом графов Шереметевых, выполненным из обожженной глины, этот же материал Бенуа использовал для изготовления капителей и баз полуколонн фасада.