Алла Краско - Три века городской усадьбы графов Шереметевых. Люди и события

27 декабря 1890 года в домашнем театре играли пьесу по драме Пушкина «Борис Годунов». Декорации писали ученики Академии художеств, костюмы и аксессуары были подобраны с археологической точностью. Роли исполняли великосветские актеры-любители: Бориса Годунова играл князь Голицын, Дмитрия – князь Гагарин, хозяин дома также принимал участие в спектакле, читал текст от лица Пушкина. Известный критик В.П. Буренин опубликовал рецензию на этот спектакль в газете «Новое время»: «…Прежние французские или русские водевили были лишь легким развлечением, не имели серьезного значения. Ныне общество приобщается к русской литературе, а через нее – к общей народной жизни. …Графу Шереметеву принадлежит благородная инициатива спектаклей, в которых драматические шедевры русских поэтов разыгрываются в достойной обстановк». На третьем представлении спектакля присутствовал император Александр III с семьей. 14 февраля 1903 года в доме графа Александра Дмит риевича состоялись спектакль и костюмированный бал, на котором присутствовало 350 человек, отчет о бале поместило «Новое время».

22 декабря 1911 года на фасаде дома № 7 по Коломенской улице Музыкально-историческое общество открыло мемориальную доску в честь М.И. Балакирева, с которым граф А.Д. Шереметев работал в Придворной певческой капелле. До наших дней в городе сохраняется также мемориальная доска на доме № 26 по Моховой улице, в котором жил композитор А.Н. Серов. Она была установлена в 1913 году по инициативе Общества в связи с 50-летием композиторской деятельности Серова. Общество начало собирать средства для создания в нашем городе памятника П.И. Чайковскому.

За светскими развлечениями супруги не забывали о своем долге перед Отечеством и немало потрудились на ниве благотворительности. Глава семьи в начале XX века стал членом Особого комитета по усилению военного флота на добровольные пожертвования. В 1904 году на Балтийском заводе была заложена и вскоре построена подводная лодка «Фельдмаршал граф Шереметев», на ее строительство граф А.Д. Шереметев пожертвовал около 200 тысяч рублей. Эта лодка находилась в составе военно-морского флота страны вплоть до начала 1920-х годов. Графиня Мария Федоровна, помимо ее работы в Георгиевской общине сестер милосердия, с 1885 года была также членом Императорского женского патриотического общества (ИЖПО) и в этом качестве стала помощницей попечительницы (1886 – 1892) и затем попечительницей (1892 – 1912) Ремесленной школы императора Александра III. С 1911 года в ИЖПО вступила ее старшая дочь Елизавета Александровна Дерфельден, служившая помощницей попечительницы Сухаревской школы в 3-й Адмиралтейской части.

В начале XX века оба брата занимали в российском обществе видное место. Граф Сергей Дмитриевич – обер-егермейстер двора, член Государственного совета, председатель Императорской археографической комиссии и Императорского общества любителей древней письменности, почетный член Императорской академии наук. Граф Александр Дмитриевич – генерал-адъютант Свиты Его Императорского Величества, начальник Придворной певческой капеллы, основатель Российского пожарного общества и Музыкально-исторического общества его имени.

Однако братья часто оказывались «по разные стороны баррикад», что проявлялось в их деятельности. Если граф Сергей Дмитриевич по своему мировоззрению был ярко выраженным сторонником «русских начал», граф Александр Дмитриевич, наоборот, проявлял себя «западником». Старший брат преклонялся перед личностью и деяниями императора Александра III, углубленно изучал XVII век, писал и издавал труды по отечественной истории. Именно он познакомил русскую публику с творчеством Рихарда Вагнера и, между прочим, приглашал портретировать членов своей семьи только заезжих иностранных мастеров. Русская культура многое получила в результате этого своеобразного соперничества братьев Шереметевых. Но личные взаимоотношения братьев бывали иной раз и напряженными.

1917 год граф Александр Дмитриевич встретил в очень тревожном состоянии духа, с крайне расстроенными нервами.

Среди сохранившихся документов его архива из дома на Шпалерной имеется черновик его письма, написанного в апреле 1917 года военному и морскому министру Временного правительства А.И. Гучкову: «…Будучи в душе республиканцем, я за последние годы столько выстрадал морально, особенно в годы войны, что это, в конце концов, сильно расшатало мое здоровье. Великие и знаменательные события, свершившиеся в конце февраля, явились для меня лучезарным светом после глубокого мрака и кошмара, к счастью, навсегда минувшего отвратительного деспотизма, едва не погубившего нашего дорогого Отечества. Великое по своей духовной мощи Временное правительство мощным и не менее великим переворотом создало себе нерукотворный памятник… и покрыло себя …славой. Был бы безмерно счастлив, если бы вы признали возможным оказать мне высокую честь принять созданную на мои средства авиационную дружину в лоно великой российской армии. Может быть, я этого и не заслуживаю, но мне как русскому гражданину хотелось бы влить и свою каплю меда в общее дело – это мой нравственный долг. В настоящее время мое здоровье сильно расшатано (имею 58 лет от роду), я, безусловно, лишен возможности продолжать военную службу, и, будучи в душе свободным художником и отдавши себя всецело служению искусству, я поставил своей целью, если позволят мои силы, служить родному русскому искусству в музыкальной области, как говорится, не за страх, а за совесть, так как чувствую, что в этой области я могу еще быть полезным». Пока не удалось установить, было ли оно отослано, но состояние автора оно передает исчерпывающе точно.