Алла Краско - Фонтанный дом его сиятельства графа Шереметева. Жизнь и быт обитателей и служителей

Через посредство Дюссо, как вспоминал граф Сергей Дмитриевич, была куплена большая и «весьма посредственная» картина «Обращение св. Владимира в христианство». Она висела в Предцерковной комнате Фонтанного дома и видна на фотографии 1920-х гг. Дочь Дюссо Матильда вышла замуж за К. И. Руже, воспитателя графа Сергея Дмитриевича. Дюссо получил расчет, после увольнения записался в мещане Царского Села, затем в 1863 г. переписался в царскосельское 2-й гильдии купечество, а в 1864 году покинул столицу и стал московским 2-й гильдии купцом [548] ЦГИА СПб. Ф. 479. Оп. 23. Д. 229. Л.51 об.; Д. 230. Л 85. .

При кухне в Фонтанном доме служили многие из крепостных дворовых людей. Помощниками Дюссо, по воспоминаниям графа Сергея Дмитриевича Шереметева, были крепостные повара Кузнецов и Брюхоненко. Николай Евтихиевич Брюхоненко, родом из Борисовки, в 1850-х гг. числился среди прихожан Симеоновской церкви, где в 1853 и 1859 гг. крещены две его дочери, крестными родителями девочек стали граф Дмитрий Николаевич и Татьяна Васильевна Шлыкова. В 1859 г. он и Григорий Васильевич Кузнецов значатся уже вольноотпущенными. Кузнецов служил поваром в Фонтанном доме еще в 1871 г. [549] РГИА. Ф. 1088. Оп. 1. Д. 707. Л. 229. Брюхоненко, по словам графа Сергея Дмитриевича, прославился впоследствии как повар московского генерал-губернатора князя Долгорукова [550] Мемуары… Т. 2. С. 115, 352. .

Несколько десятилетий в Фонтанный дом регулярно приходил придворный часовщик Роберт Гейнам, англичанин по происхождению. Часы, преимущественно иностранной работы, считались предметами роскоши, стоили очень дорого и нуждались в профессиональном уходе. Эти визиты начались еще при графе Николае Петровиче. По его завещанию «часовщику англичанину Гейнаму за завождение в доме часов по контракту 1805 года надлежит выдать 100 рублей» [551] РГИА Ф. 1088. Оп. 12. Д. 105. Выписка… о денежных расходах, употребленных по положениям покойного графа Николая Петровича. .

«…Старик Гейнам, сын часовщика императрицы Екатерины и сам придворный часовщик, каждую субботу являлся к нам в дом для заводки часов. Добросовестный и добрый старик с совершенно лысою головой, приходил он даже в глубокой старости с прежнею точностью. Он любил поговорить, и разговор его был занимательный и приятный. От отца своего он наследовал отличную библиотеку, которая распродана после его кончины. Были у него и бумаги времен Екатерины, в том числе собственноручные ее записки и письма. Была у него и прекрасная коллекция английских карикатур. Его особенно любили в семье принца Ольденбургского… Впоследствии мне случайно достались некоторые книги из библиотеки старика Гейнама. Отец и Татьяна Васильевна очень его любили…» [552] Мемуары… Т. 2. С. 342–343. Он несколько обрусел, поскольку женился на православной женщине Наталье Игнатьевне (она умерла в 1883 г.), а сам часовщик скончался раньше, в 1864 г., в возрасте 70 лет. На Смоленском евангелическо-лютеранском кладбище до революции находилось одиннадцать захоронений членов этого почтенного рода [553] ПН. Т. 1. С. 524. .

Основной объем работ по управлению многочисленными вотчинами графов Шереметевых выполнялся в вотчинных правлениях. Отчеты посылались в Домовую канцелярию в Фонтанный дом. Однако для понимания реальной ситуации в вотчинах, оценки добросовестности служителей требовалось проверка — независимый аудит, как говорят в наше время. В качестве «контролеров» «для инспекции дел» в вотчинных правлениях при графе Дмитрии Николаевиче приняли на службу отставного надворного советника Ивана Ивановича Герварта, отставного майора Ивана Иосифовича Потто и отставного титулярного советника Александра Михайловича Сабо.

«Мыть белье» — это очень объемная работа в усадьбе во все периоды ее истории. Черную работу выполняли крепостные женщины. Однако стирка дорогостоящего, «деликатного» белья — шелков, бархата, атласа, кружев — требовала особого умения. Сохранившиеся документы родового архива позволяют узнать, кто и как эту работу исполнял.

Так, Екатерина Федоровна Фрейганг, придворная кастелянша великого князя Константина Павловича (костылянша, как иногда писали), по «условию» (договору) с Домовой канцелярией, заключенному ею 1 ноября 1813 г., обязывалась «мыть белье столовое, кухонное и больничное графу Дмитрию Николаевичу и девицам Татьяне Шлыковой и Елене Казаковой», за что ей будут платить по 270 руб. в месяц, или 3300 руб. в год [554] РГИА. Ф. 1088. Оп. 3. Д. 1539. Л. 12. Договоры с разными лицами о приглашении на службу с приложением аттестатов. 1800–1816 г. . Она выполняла такую же работу еще и при графе Николае Петровиче.