Алла Краско - Фонтанный дом его сиятельства графа Шереметева. Жизнь и быт обитателей и служителей

Из его дневников ясно, что он принимал самое деятельное участие в идейных сражениях эпохи «Великих реформ». Вот несколько характерных записей: «1858. 16 января. Обедал у графа Блудова. Там были: П. В. Анненков, издатель Пушкина, и Ковалевский, директор Азиатского департамента. Разговор о литературе, которой хочется говорить о главном современном вопросе — о свободе… и о цензуре, которой очень не хочется этого дозволить…» [752] Никитенко А. В. Моя повесть о самом себе… Т. 2. СПб., 1893. С. 75. ; «1859. 1 января. Обедал вчера у Гончарова, где человек несколько литераторов, а именно: Тургенев, Боткин, Анненков, Панаев, Некрасов, Полонский, Дружинин. Обед был роскошный и довольно оживленный. Между прочим, был выпит тост „в честь лучшего гражданина“, которым хотели почтить меня» [753] Там же. С. 123. . На страницах его «Дневника» нашлось единственное упоминание о графе Шереметеве. 3 февраля 1877 г. у него на квартире состоялось заседание, где обсуждалось издание сочинений князя П. А. Вяземского. Среди присутствовавших назван и граф Сергей Дмитриевич, который и финансировал это издание [754] Там же. Т. 3. СПб., 1893. С. 456. .

Летом 1833 г. А. В. Никитенко женился на Казимире Любощинской, племяннице сенатора Марка Николаевича Любощинского, с которым Никитенко поддерживал тесную связь на протяжении многих лет. С 1841 г. и до самой смерти А. В. Никитенко жил со своим семейством в доме барона Фредерикса (угол Владимирского проспекта № 13 и Графского переулка).

А. В. Никитенко умер 21 июля 1877 г. от грудной жабы и погребен на городском кладбище в Павловске [755] ЦГИА СПб. Ф. 19. Оп. 124. Д. 787. Л. 398 об. — 399. М. с. (брак Кирилла Жидкова). . Как написал редактор его «Дневника», «искание правды, жажда любви, стремление к идеалу нашли наконец себе удовлетворение в Вечном источнике всяких совершенств…» [756] Никитенко А. В. Моя повесть о самом себе… Т. 3. С. 457. Его жена умерла 9 мая 1893 г. и похоронена рядом с мужем.

В своих «Записках» Никитенко почти не говорит о семье, Известно, что у него были дочери Екатерина (1837–1900) и Софья (1840–1901). Еще одна дочь, Софья, умерла 13 ноября 1837 г., в возрасте 4-х месяцев, отпета в церкви Екатерининского института и похоронена на Волковом кладбище [757] ЦГИА СПб. Ф. 19. Оп. 111. Д. 288. Л. 459. М. с. Марии Кирилловны. . Рано умер и сын Александр (в 1847 г.). Другой сын, Александр, родился 26 ноября 1850 г., крещен в церкви в честь иконы Владимирской Божией Матери, восприемниками младенца от купели по метрической книге стали тайный советник Авраамий Сергеевич Норов и жена тайного советника Александра Максимовича Княжевича Софья Харитоновна [758] Там же. Оп. 124. Д. 724. Л. 257 об.–258. М. к. .

История жизни Александра Васильевича Никитенко очень ярко отражает весь драматизм судеб талантливых людей «из простого народа», которые смогли за счет силы духа и талантов вырваться из прокрустова ложа крепостного состояния и встать на один уровень с выдающимися людьми своего времени.

После отмены крепостного права штат служащих вынужденно сократился. Среди хозяйственных документов графини Анны Григорьевны Шереметевой сохранился список служащих Фонтанного дома, составленный в ноябре 1871 г. В нем названы 59 должностей, на некоторых из них служило по несколько человек — например, четыре официанта. В год хозяева платили им в общей сложности 28 320 руб. 78 коп. [759] РГИА Ф. 1088. Оп. 1. Д. 707. Л. 229–235. Архив графини А. Г. Шереметевой. Так, смотрителю Церкви, образных и мебельмейстеру Андрею Кузьмину платили 1100 руб. жалованья, 142 руб. 85 коп. на платье и 240 руб. на детей. Его помощник Кузьма Диулин получал 240 руб. и 100 руб. на платье, псаломщик Илья Кругляков — 408 руб. жалованья, 100 руб. на платье и 72 руб. на детей, домовый архитектор Д. В. Кабанов — 1000 руб. и 350 руб. на разъезды. Максимальное жалованье полагалось заведующему Фонтанным домом Д. С. Ермакову — 2000 руб. и 300 руб. на детей.

По принятой в дворянских домах традиции хозяева устраивали для детей служащих рождественские елки с раздачей подарков. В 1867 г. на елку пригласили 39 детей, в 1869 г. — 54 ребенка. Для подарков в 1869 г. куплено 60 яблок, 60 пряников, 60 штук мармелада, цветная бумага для обертывания подарков, свечи [760] Там же. Л. 257–258. .

Но тем не менее, несмотря на коренное изменение стиля жизни владельцев многих тысяч крепостных душ, Фонтанный дом сохранил свое положение одного из великосветских центров Петербурга.

Граф Дмитрий Николаевич Шереметев скоропостижно скончался в Кускове 1871 г. Тело его перевезли в Петербург и похоронили в Лазаревской усыпальнице рядом с матерью. На погребальных службах хор в последний раз пел в полном составе и пел так, «как теперь уже не поют» [761] Мемуары… Т. 2. С. 315. .