Андрей Банников - Византийская армия (IV — XII вв.)

Возможно, римские гарнизоны появились на Рейне после поражения западной армии в гражданской войне. Но уже в 401 г. командование вынуждено было увести их для защиты Италии, которой угрожало вторжение готов. Согласно Клавдиану, в это время Рейн оставался открытым и лишь страх удерживал германцев от вторжения на римский берег (Claud., Get., v. 419–429).

Рейнский флот к этому времени уже давно прекратил свое существование. Последним известным нам римским императором, державшим на Рейне флот, был Валентиниан I (Symm., Laud. Val., I, 28). После 375 г. в источниках нет более никаких упоминаний о кораблях, несущих на Рейне патрульную службу. Нет ни одного императорского эдикта, говорящего о восстановлении рейнского флота, подобного эдиктам, направленным на поддержание флота на Дунае. Факт исчезновения рейнского флота подтверждается также и Вегецием, который упоминает о патрульных эскадрах на Дунае (Veg., IV, 44), но ничего не сообщает о подобных эскадрах на Рейне.

Франки были единственными, кто попытался в 406 г. остановить наступление вандалов. Они оказали нападавшим ожесточенное сопротивление и уничтожили около 20 тысяч противников вместе с их королем Годегизилом. Лишь подошедшие на помощь вандалам аланы спасли последних от полного поражения (Greg., II, 9). Возможно, что, отступая под натиском вандалов, франки перешли Рейн и заняли Германию Вторую.

Успех масштабного вторжения вандалов и их союзников был следствием не столько силы варваров, сколько слабости римских властей. По крайней мере, если верить Зосиму (Zos., Vl, 3, 3), то Константин III, провозглашенный императором в Британии, опираясь на ничтожное количество войск британского гарнизона, смог нанести варварам поражение и вновь укрепить рейнскую границу.

Вероятно, при Константине III была проведена реструктуризация всей оборонительной системы Галлии. Остатки римских регулярных войск были переданы под командование дуксов Арморики (ND, Ос., XXXVII), Белгики Второй (ND, Ос., XXXVIII), Могонциака (ND, Ос., XLI), Аргентората (ND, Ос., XXXVIII) и Секваники (ND, Ос., XXXVI). В то же самое время на внутренних реках Галлии были размещены военные флотилии. Однако эта система просуществовала недолго. Уже в 409 г. Аргенторат и Могонциак были захвачены германцами (Hieron., Ер., СХХII), из чего следует, что войска, находившиеся в распоряжении у дуксов этих городов, прекратили свое существование.

Те военные силы, которыми еще располагало в Галлии центральное правительство, формировались теперь на принципиально иной основе. Речь, как правило, идет о чужеземных наемниках или федератах . Главную силу западного правительства некоторое время составляла гунно-аланская армия под командованием Аэция. Эта достаточно эффективная и сильная армия была очень мобильной и постоянно находилась в действии в течение продолжительного времени. Существенным недостатком армии Аэция была ее слабая романизация. Огромное количество варваров, служивших в ее рядах, представляло для римского командования массу затруднений, когда дело касалось контроля или исполнения элементарных приказов.

Основная часть римских военных сил в Галлии оказалась сосредоточена в руках магистра армии ( magister militum ) Эгидия (456/457 — 465 гг.), который некоторое время успешно боролся с готами на севере страны, и сумел укрепиться в долине Сены и Соммы [792]. Его сын Сиагрий, также принявший титул магистра , объявил себя «царем римлян» ( Rex Romanorum ). В 476–477 гг. Сиагрий отразил нашествие вестготов и продержался до 486 г., когда был разбит Хлодвигом в битве под Суассоном. Кем были солдаты, сражавшиеся под знаменами Сиагрия? В окрестностях Суассона и области, расположенной к северу от Соммы, было обнаружено множество предметов аламаннского и тюрингского происхождения [793]. Некоторые из этих находок происходят из районов, заселенных германцами уже в IV столетии, некоторые — из более поздних могильников. Нет никакого сомнения в том, что представители названных племен в большом числе служили в армии Эгидия, а затем и Сиагрия [794]. Археологические данные подтверждаются сообщением Сидония Аполлинария, который хвалит Сиагрия за то, что тот знал германский язык своих наемников (Sidon., Ер., V, 5, 1) [795]. Таким образом, мы можем с определенной долей уверенности утверждать, что последняя римская армия в Галлии существенно не отличалась от любой другой западноримской армии V в.

Тем не менее, нельзя сказать, что регулярная армия полностью исчезла уже в начале V в. Так, согласно утверждению Прокопия, еще в его время в Галлии существовали отряды, ведшие свое происхождение от прежних римских воинских частей, которые, оказавшись отрезанными в результате германских вторжений от центрального правительства, продолжали нести свою службу. Содержание им выплачивалось местными городскими властями. В то же время существовали и такие отряды, которые оплачивались непосредственно центральным правительством. Одна из новел Валентиниана III хотя и предполагает, что набор рекрутов станет явлением экстраординарного порядка, однако не отменяет его совсем и постановляет, что он будет объявляться специальным императорским указом (CTh., Val. III. Nov. VI, 1; 2). Конечно же, удельный вес этих последних подразделений регулярной армии по сравнению с союзниками-варварами был крайне незначительным. Они использовались, как правило, в качестве гарнизонных войск. Например, после того как римская власть была восстановлена в Паннонии (427 г.), правительству удалось вновь разместить римские сторожевые отряды на дунайской границе или по крайней мере на участке ее от Квинтания до Комагены и Венского леса [796]. В житии Святого Северина мы находим интересное сообщение, касающееся этих последних пограничных римских гарнизонов, находившихся в Норике: «В то время, пока стояла Римская империя, солдаты содержались для охраны границы на общественные деньги. Когда же этот обычай исчез, одновременно исчезли и военные отряды» (V. Severini, ХХ, 1) [797]. Таким образом, пограничные гарнизоны оставили Дунайскую границу только после того, как центральное правительство прекратило выплачивать им жалованье [798].