Андрей Банников - Византийская армия (IV — XII вв.)

Важным элементом защитного снаряжения оставался щит (σκουτάριον). Кавалерийский щит был круглым, сравнительно небольшого размера и закрывал всадника только до пояса [1054]. Щиты имелись только у всадников, занимавших первые ряды боевого порядка, которые были вооружены копьями. «Все остальные, расположенные в середине, владеющие стрельбой из лука, должны иметь луки, но не иметь щитов. Ведь невозможно вести стрельбу из лука, находясь верхом на лошади и держа в левой руке одновременно и щит, и лук» (Maur., II, 8; пер. В. В. Кучмы).

Надо полагать, что большинство всадников, не входивших в состав элитных подразделений, могли не иметь ни кольчуг, ни даже шлемов. Поэтому Маврикий предписывает им носить кольчужные капюшоны, чтобы ввести в заблуждение неприятеля относительно реальной силы стоящей перед ним армии (Maur., X, 1).

Лошади офицеров и отборных солдат (особенно тех, которые образовывали фронт боевого построения) были защищены доспехами, состоявшими из железного налобника и нагрудника, железного или войлочного (Maur., I, 2).

Очень важным нововведением, оказавшим сильнейшее влияние как на тактику кавалерийского боя, так и на всю последующую историю развития кавалерии, было появление стремени, неизвестного греко-римскому миру. Говоря об упряжи лошадей, Маврикий указывает, что при седлах должны быть «два железных стремени» (Maur., I, 2). Было отмечено, что Маврикий еще не знает специального термина для обозначения этого элемента конского снаряжения, поэтому он использует слово σκάλα (лат. scalae — лестница, ступеньки). Данный факт свидетельствует об относительно недавнем появлении стремени в византийской практике) [1055].

Главным видом наступательного оружия византийского всадника был лук. Комплект вооружения из лука и колчана, называвшийся токсофарета (τοξοφάρετα), стал символом военной службы [1056]. Маврикий требует, чтобы все «новобранцы-ромеи», умевшие стрелять из лука, приходили на военную службу со своей токсофаретой (Maur., I, 2). Прицельная дальность стрельбы византийских луков в этот период составляла 133,2 м [1057].

Офицеры и солдаты, образовывавшие фронт боевого порядка (κοντάτοι), вместо луков имели два копья, одно из которых было запасным. Посередине древка копий крепился специальный ремень; подобные копья использовались только в кавалерии; Маврикий называет их аварскими (Maur., I, 2). Длина копья была приблизительно 3,6 м [1058].

Мечами были вооружены, очевидно, все всадники, независимо от той роли, которую они играли в бою (Maur., I, 2). Какого типа меч (σπάθιον) использовался в кавалерии и отличался ли он от меча пехотинцев, Маврикий не сообщает.

Вооружение пехотинцев.Тяжеловооруженным пехотинцам ( скутатам ) предписывалось иметь шлемы «с небольшими султанами и фламулами на верхней части», панцири, щиты, которые были гораздо больше, нежели щиты всадников, и закрывали воина от шеи до колен (Maur., XII В, 16), поножи либо железные, либо деревянные, герульские мечи, копья, марсобарбулы и даже пращи (Maur., ХП В, 4). Маврикий считает за лучшее, чтобы у всех скутатов были панцири и поножи, однако, понимая, очевидно, что добиться этого практически невозможно, предписывает, чтобы этими элементами защитного вооружения были снабжены хотя бы бойцы, стоящие в первых двух рядах и в последнем ряду боевого порядка. Впрочем, ситуация, когда даже солдаты, образовывавшие фронт построения, не имели защитного вооружения, кроме щитов, была, по-видимому, вполне обычной (Maur., XII В, 16).

Легкие пехотинцы ( псилы ) должны были иметь луки, колчаны с 30–40 стрелами. В отличие от всадников, лучники могли вести стрельбу, прикрываясь небольшим щитом (Maur, XII В, 3). Кроме токсофареты , у псилов были деревянные соленарии ; тем же, кто не умел стрелять из лука, предписывалось обзавестись дротиками- беритами или же дротиками «склавинского типа». У всех псилов были также и марсобарбулы , «носимые в кожаных футлярах», и пращи (Maur., XII, 5).

Трудно сказать однозначно, что представлял собой соленарий (σωληναρίον) [1059]. Упоминание об этом приспособлении встречается только в XII книге «Стратегикона», которая посвящена пехоте. Как уже отмечалось, материал, содержащийся в данной части трактата, гораздо более архаичный, чем во всех остальных книгах [1060], и поэтому он может отражать некоторые реалии, относящиеся к V или даже IV вв. Многие специалисты хотели бы видеть в соленарии византийский вариант арбалета. Другие принимают его за некое устройство, присоединявшееся к луку и позволявшее пускать небольшие стрелы на расстояние, превышавшее обычную дальность стрельбы [1061]. Первая гипотеза представляется неубедительной: было бессмысленно вооружать одного и того же воина луком и арбалетом, от подобного громоздкого снаряжения было бы мало пользы, поскольку оно препятствовало бы солдату эффективно использовать какой-либо из этих видов оружия по отдельности.