Андрей Банников - Византийская армия (IV — XII вв.)

В Лазике крепости на границе с персидскими владениями охранялись самими лазами, которые обеспечивали себя продовольствием и всем необходимым (Procop., I, 12, 14–15). Юстиниан попытался заменить лазов римскими гарнизонами, но с условием, что лазы будут обеспечивать солдат продовольствием. Сначала лазы хотя и с большим трудом, но выполняли возложенную на них повинность, однако затем отказались это делать, и римляне вынуждены были оставить занимаемые укрепления, которые тут же перешли в руки к персам (Procop., BP, I, 12, 18–19).

В 540 г. персидский царь Хосров осадил Антиохию. На стены города вместе с солдатами поднялись стасиоты — «юноши из народа, которые обычно на ипподромах заводят друг с другом драки» [961]. Когда во время вражеского штурма рухнуло одно из римских укреплений, то солдаты гарнизона бежали, оставив город на произвол судьбы. Тем не менее стасиоты спустились со стен и отважно вступили в бой с персами, ворвавшимися в город. «Лишь немногие из них были тяжеловооруженными, большинство же были безоружными и использовали в нападении только камни. Оттеснив противников, они запели победную песнь и, окрыленные успехом, провозгласили Юстиниана славным победителем» (Procop., BP, II, 7, 28–29; пер. А. А. Чекаловой).

В 544 г. Хосров подошел к предместьям Эдессы. Посланный им отряд гуннов стал угонять стада овец, которых пастухи собрали у самых городских стен. Тогда солдаты гарнизона вместе с жителями напали на врага. При этом крестьяне поражали гуннов камнями из своих пращей. Битва, начавшаяся рано утром, закончилась в середине дня. Неприятель вынужден был отступить (Procop., BP, II, 26, 5 — 11). Во время осады персами Эдессы крестьяне и горожане принимали самое активное участие в обороне города (Procop., BP, II, 27, 20; 23). «Но чем дальше разгоралась битва, — пишет Прокопий, тем больше весь город наполнялся шумом и смятением, и все население, даже женщины и малые дети, стало подниматься на стены. Взрослые мужчины вместе с солдатами мужественно отражали врагов, и многие крестьяне проявили в борьбе с варварами удивительную храбрость. Дети же и женщины вместе со стариками собирали для сражавшихся камни и помогали им в других отношениях. Некоторые, наполнив множество котлов маслом, поставили их по всей стене, долгое время кипятили, а затем совсем еще горячее масло выливали на приближавшихся к укреплениям врагов какими-то разбрызгивателями, тем самым причиняя им еще больший вред» (Procop., BP, II, 27, 33–36; пер. А. А. Чекаловой). Подобные примеры для IV в., когда города были снабжены необходимыми гарнизонами, скорее исключение, нежели правило.

Несколько иначе развивалась ситуация на дунайской границе. Набеги гуннов, славян и других варваров заставили Юстиниана уделить пристальное внимание укреплению дунайского лимеса . По его приказу было отстроено или укреплено большое количество крепостей на правом берегу Дуная, а некоторые были возведены на левом [962]. Многие города были снабжены гарнизонами, которые не покидали места своей постоянной дислокации вплоть до начала VII в. Это, например, касается города Асима в Нижней Мёзии. Когда Петр, брат императора Маврикия, пожелал включить гарнизон Асима в состав своей армии, проводившей кампанию против славян, жители города не дали этого сделать и предъявили Петру грамоту императора Юстина, даровавшего Асиму постоянную военную защиту (Theophilact. Sim., VII, 3).

Для снабжения по морю пограничных гарнизонов на дунайской границе в VI в. Юстинианом было создано новое формирование, так называемая quaestura exercitus . Оно было эквивалентно армии под командованием магистра ( magister militum ), но находилось под началом офицера, имевшего звание квестора , который командовал войсками, размещавшимися в пограничной придунайской зоне (провинции Скифия и Мёзия Вторая). Власть квестора распространялась также на прибрежную провинцию Малой Азии — Карию и Эгейские острова [963].

Впрочем, все эти меры не давали должного результата ввиду недостаточности воинских сил, привлеченных к обороне приграничных территорий. Правительство наделось сдерживать варваров, выплачивая им денежные субсидии, однако подобная политика не оправдала себя. Поэтому уже во время войн с готами в Италии ряд придунайских областей оказался полностью опустошенным в результате непрекращавшихся набегов варваров. Печальную картину состояния придунайских территорий, наглядно рисует Прокопий: «За это время войны варвары стали владыками всего запада. Для римлян эта война с готами, хотя вначале они одержали ряд блестящих побед, как я об этом уже сказал раньше, принесла, тот результат, что они не только без всякой пользы для себя погубили много и людей и истратили денег, но сверх того потеряли всю Италию и должны были видеть, как Иллирия и Фракия подвергаются грабежу и уничтожению без всякого сожаления со стороны варваров, поскольку они были соседями этих стран… Когда дела готов и Тотилы оказались лучше, чем у римлян, то франки без всякого труда присвоили себе большую часть Венетской области, так как ни римляне не могли им сопротивляться, ни готы не были в состоянии вести войну против них обоих. Со своей стороны и гепиды захватили и держали в своей власти город Сирмий и большую часть Дакии, после того как император Юстиниан отнял эти места у готов. Они обратили в рабство живших там римлян и, идя все дальше и дальше, грабили и совершали насилия над Римской империей. Поэтому-то император перестал давать, жалованье, которое они издавна привыкли получать от римлян. Что касается лангобардов, то император Юстиниан одарил их городом Норикой, крепостями в Паннонии и многими другими местностями, сверх того, дал им огромные суммы денег. Поэтому лангобарды переселились из наследственных владений и осели на этом берегу Истра, недалеко от гепидов. Они в свою очередь грабили Далмацию и Иллирию вплоть до пределов Эпидамна и обратили в рабство жителей… Затем с соизволения императора другие места Дакии, около города Сингидона, заняли эрулы — они и ныне живут там; и они также делали набеги на Иллирию к местности, прилегающие к Фракии, и на широкое пространство опустошали их… И всякий раз, когда отправляются послы эрулов в Византию, они без большого труда получают от императора жалованье для тех людей, которые грабят римских подданных и затем спокойно удаляются. Так поделили между собой варвары Римскую империю» (Procop., BG, III, 33–34; пер. С. П. Кондратьева).