Ирина Рудычева - Французская империя и республика

По Утрехтскому договору Акадия отошла Британии, и с 1713 г. здесь началось массовое ущемление французских колонистов в правах. Свободолюбивые акадцы не желали подчиняться: начались массовые волнения, а затем — строительство форта Босэжур, завершенное в 1750 году.

Активные военные действия возобновились в середине XVIII столетия. Удачное расположение форта Босэжур сделало его первой мишенью для английских войск, и в 1755 г. он был захвачен. Многие участники этого сражения сумели бежать и перейти на нелегальное положение. Примером стойкости поселенцев может стать история Жозе Бруссара (1702–1765). Он родился в столице Акадии, Порт-Ройале, в 23 года обзавелся семьей и вплоть до конца сороковых годов вел жизнь обычного колониста. После капитуляции форта Босэжур Бруссар возглавил смешанный французско-индейский отряд и в течение трех лет совершал нападения на посты британцев. Захваченные средства он использовал на снаряжение корабля. С 1758 г. Бруссар превратился в героя в глазах акадцев и в пирата — с точки зрения англичан. Его корабль курсировал по всему заливу Фанди, то и дело вступая в столкновение с захватчиками. Пиратская карьера Бруссара продолжалась недолго: вскоре корабль был захвачен, а сам он, после неудачной попытки скрыться бегством, попал в плен. Тюремное заключение в Галифаксе (1762–1764 гг.) не пошло на пользу акадцу. После освобождения и переезда в Луизиану он прожил около года, успев получить чин капитана милиции и командующего ополчением.

Партизанская борьба, развернувшаяся на полуострове, вызывала у британцев сильнейшее раздражение. Трудно сказать, кто первым высказал идею «окончательного решения» акадского вопроса, но этот эпизод может считаться одним из самых позорных в истории освоения Америки.

Самый тяжелый для акадцев период пришелся на время правления Чарльза Лоуренса (с 1754 г.). Его первым требованием стало принесение присяги на верность Британии и подтверждение готовности воевать с любыми врагами британской короны. Для французских колонистов это означало, что в случае военных действий с Францией они обязуются стрелять в соотечественников. Кроме того, в случае даже мелких стычек они вынуждены были бы отрываться от работы и пополнять ряды ополчения. Еще одним камнем преткновения стал религиозный вопрос. Французы не собирались менять свою веру, тогда как для Лоуренса переход всех колонистов в англиканскую веру был вопросом чести и поддержания авторитета.

В результате жизнь акадцев под владычеством Британии превратилась в кошмар. В исторических документах можно найти упоминания о случаях, когда у француза разбирали дом на растопку, если он по какой-то причине не успевал заготовить дрова для нужд колонии. У бывших жителей Акадии конфисковали ружья и каноэ. Это было сделано под предлогом мер предосторожности — чтобы не вспыхнул мятеж. Однако в условиях полудикой жизни ружье и каноэ давали возможность добыть пропитание, и их утрата наносила серьезный удар по материальному благополучию поселенцев.

Убедившись в том, что сделать французов лояльными не удастся, и не желая рисковать, Лоуренс принял решение выселить французов с освоенных ими земель. 28 июля 1755 г. он отдал приказ: начать депортацию поселенцев из Новой Франции. Для перевозки потенциальных мятежников он распорядился прислать грузовые корабли, оснащенные, как шхуны работорговцев. В их трюмах располагались камеры с решетками, не имевшие ни окон, ни каких-либо удобств.

Коварство Лоуренса заключалось в том, что он держал свои планы в секрете и терпеливо дожидался, пока французские колонисты уберут урожай. Все было готово: солдаты из Новой Англии уже расположились у деревни Гран-Пре, а 5 сентября к берегу подошли пять кораблей. Сразу же после этого поселенцам было объявлено, чтобы все совершеннолетние мужчины в три часа дня собрались в церкви Святого Чарльза под угрозой конфискации всего имущества.

Около четырехсот мужчин со все возраставшим негодованием слушали свой приговор: все имущество конфискуется в пользу Британии, а им самим предстоит навсегда покинуть обжитые места. Единственной формальной поблажкой стало разрешение взять с собой столько вещей и припасов, сколько удастся унести. Но даже это послабление сводила на нет приписка о том, что корабли не должны быть перегружены.

Лоуренс поступил расчетливо: женщины и дети должны были стать своего рода заложниками, которые гарантировали покорность мужчин. Несмотря на то что англичане пообещали французам, что не будут разъединять членов семей, было принято решение начать погрузку. Около 250 человек загрузили в трюмы пяти кораблей. Отправленная в поселение делегация передала страшную новость оставшимся, и многие женщины с детьми и вещами попытались присоединиться к мужьям. Ожидание длилось долго: основная часть кораблей прибыла только 8 октября, а отплытие четырнадцати кораблей произошло 27 октября. Разумеется, не все были готовы смириться со своей участью: за время, пока суда находились у берега, бегством спаслось 22 человека, еще двоих застрелили при попытке к бегству.