Вячеслав Никонов - Октябрь 1917. Кто был ничем, тот станет всем

Полковников не отставал в издании директив: «Всем частям и командам оставаться в занимаемых казармах впредь до получения приказов из штаба округа». Решившимся на «всякие самостоятельные выступления» приказ грозил «преданием суду за вооруженный мятеж». Был еще один пункт в этом приказе, имевший, словам Мельгунова, «роковое влияние на другой день» [2754] Мельгунов С. П. Как большевики захватили власть. С. 127. : офицерам предписывалось остаться в казармах в случае самовольных вооруженных выступлений каких-либо частей. «Все офицеры, выступившие помимо приказов своих начальников, будут преданы суду за вооруженный мятеж» [2755] Октябрьское вооруженное восстание в Петрограде. Документы и материалы. С. 327. .

Штаб округа под страхом «взыскания по всей строгости закона» предлагал владельцам автомобилей «немедленно» доставить принадлежащие им автомашины (для «предотвращения самочинных захватов») в распоряжение штаба. «Ни одного автомобиля на Дворцовую площадь не было доставлено, и, мало того, даже в самом штабе утром 25-го не оказалось нужных ему автомобилей…» [2756] Мельгунов С. П. Как большевики захватили власть. С. 127.

Спешно назначенный ВЦИКом на пост комиссара Петроградского военного округа Малевский отметился первым воззванием «ко всем училищным, полковым, батальонным комитетам и комитетам отдельных частей»: «Ясно понимая, что малейшая междоусобица на улицах Петрограда будет гибелью родины и революции, я требую полного спокойствия и порядка в частях и заявляю всем, что никакие выступления допущены не будут» [2757] Новая Жизнь. 1917. 25 октября. № 162. . Позиция ВЦИК была важна. Войтинский утром в Пскове «получил из военного министерства запрос, как подвигается организация отряда для защиты Временного правительства, каков его состав и где находятся головные эшелоны. В ответ я телеграфировал: «Организация и отправка отряда под лозунгом защиты Временного правительства невозможна. За этим лозунгом никто не пойдет. Необходимо, чтобы вызов войск с фронта исходил от ЦИК Советов». На это из военного министерства последовало успокоительное разъяснение: Временное правительство действует в полном контакте с ЦИК, и формальность, которую я считаю необходимой для успеха вызова войск, будет выполнена. Я передал этот ответ в армии и просил спешить с отправкой отряда. Из армий отвечали, что приступят к делу немедленно после того, как ЦИК подтвердил приказ о вызове войск» [2758] Войтинский В. С. 1917-й. Год побед и поражений. С. 254. .

Журналисты зафиксировали: «Утром к Зимнему дворцу подошли юнкера и сменили несших дежурство самокатчиков. Затем подошел женский батальон, который, продемонстрировав верность правительству, удалился» [2759] Новая жизнь. 1917. 25 октября. № 162. . Действительно, к полудню к Зимнему дворцу прибыла в полном вооружении 1-я женская добровольческая рота. Ее боец Мария Бочарникова рассказывала, что формально им приказали явиться на парад. Погрузились в поезд, ехали с песнями. «Запевала Яцулло заливалась соловьем. По прибытии в Петроград двинулись по улицам с пением.

— Ох, и хорошо же спивают, — проговорил какой-то солдат, когда мы проходили.

Вот и Дворцовая площадь. Прибыл оркестр какого-то полка, скоро пожаловало и начальство: генерал со штабом (фамилии не помню) и Керенский. Мы построились во взводную колонну. Грянул оркестр. Пошел наш 3-й взвод… Смерила взглядом расстояние до начальства: пять шагов… Резкий поворот голов вправо. Вот уже по уставу «пожираю» начальство глазами, хотя от волнения не только не вижу лиц, но даже не замечаю фигур. Да как не волноваться! До сего времени приходилось водить взвод в знакомой обстановке под взглядами редких прохожих да котов с крыш! Здесь же — перед командующим и тысячью зрителей» [2760] Октябрь. История одной революции. М., 2017. С. 392–393. .

В это время Терещенко демонстрировал, как мог, уверенность правительства в своей силе представителям дипкорпуса. Фрэнсис, нанеся обычный визит в Министерство иностранных дел, подошел к окну, «откуда я мог видеть около тысячи или больше солдат, располагавшихся на открытом пространстве между МИДом и Зимним дворцом. Мы оба были в большом напряжении, но Терещенко был в более нервном состоянии, чем я. Мы были одни, и оба молчали несколько минут, прежде чем он произнес:

— Сегодня ночью я ожидаю выступление большевиков.

— Если вы сможете его подавить, надеюсь, что оно произойдет.