Томас Фогель - Падение СССР. Что стало с бывшими союзными республиками

То, что в этом вопросе Россия чувствует себя обманутой, вполне обоснованно. Советский Союз не вел бы в 1990 году никаких переговоров об объединении Германии, если бы знал в то время, что спустя несколько лет не только такие страны, как Венгрия, Польша, Румыния и Болгария, но даже и некоторые республики бывшего Союза станут членами НАТО. Несмотря на то что со времени обретения независимости стран Прибалтики Германия активно лоббирует их интересы в ЕС, казалось, что по крайней мере Гельмута Коля терзали угрызения совести по отношению к русским. В период его пребывания на посту канцлера ФРГ, то есть до 1998 года, он не совершил ни одного официального государственного визита в Литву, Эстонию или Латвию. То, что не смог выразить Коль, подчеркнул в своем выступлении по случаю 25-летия падения Берлинской стены в 2014 году бывший министр иностранных дел ФРГ Ганс-Дитрих Геншер. Он сказал, что «перспективы наладить отношения с Россией, открывшиеся в 1989 году, не были использованы в той мере, в какой могли бы» [68].

Официальной валютой во всех Прибалтийских республиках в настоящее время является евро. В свете продолжающегося кризиса единой европейской валюты и долгового кризиса многих государств-членов ЕС судьба проекта «Евро» остается открытой, однако в то же время по меньшей мере Эстония, Латвия и Литва не считаются «проблемными детьми». Наоборот: в 2018 году государственный долг по отношению к ВВП составлял в Эстонии 8,4 %, в Литве — 34,2 % и в Латвии — 35,9 %. (Для сравнения: в Греции — 181,1 %, в Италии — 132,2 %, во Франции — 98,4 %, в Германии — 60,9 %).

При всем этом выход трех Прибалтийских республик из советского экономического пространства в 90-е годы был связан с большими трудностями. Латвии, Литве и Эстонии пришлось пережить процесс глубокой экономической трансформации. Зависимость от российских заказов была высокой, хотя потерянные рынки сбыта находились не только в России, но и по всему СНГ. Промышленность в трех Прибалтийских республиках рухнула. В первые годы после обретения независимости спад реального ВВП достиг двухзначной величины [69]. На этом фоне страны Прибалтики должны были как можно быстрее переориентироваться с Востока на Запад. Для того, чтобы стать конкурентоспособными, правительство отказалось поддерживать нерентабельную тяжелую промышленность. Другие же отрасли, такие как деревообработка или производство телекоммуникационной техники, наоборот, стали быстро развиваться в результате реформ [70]. Сельское хозяйство в Прибалтике традиционно составляло незначительную часть ВВП, и по сравнению с другими бывшими союзными республиками в нем была задействована относительно небольшая в процентном отношении часть трудоспособного населения. Поэтому стало возможно быстрое и менее болезненное фокусирование на развитии суливших быстрый успех сфер потребления и обслуживания [71]. Уже в середине 90-х годов Прибалтийские республики вновь смогли показать положительные темпы роста экономики. Даже серьезный экономический кризис в России в 1998–1999 годах лишь в незначительной мере затормозил рост их экономики. Страны ЕС одна за другой становились главными торговыми партнерами Прибалтики. Немецкий еженедельный журнал Spiegel восторгался: «Эстония, Латвия и Литва за прошедшие годы сумели не только кардинально перестроить свои государства, но и превратить свою пришедшую в негодность плановую экономику в очень гибкую и высококонъюнктурную» и в подражании термину «азиатские тигры» назвал их «маленькими тиграми» [72]. Рост экономики в Прибалтике в период между 2001 и 2007 годом, показатели которого составляли в среднем от 7 до 8 % [73], затмевал существующие проблемы.

Однако вместе с мировым экономическим кризисом 2008 года пришла катастрофа. Воодушевленные и подогреваемые похвалой Запада по поводу экономического расцвета Прибалтийские государства долгое время жили не по средствам. Прежде всего было переоценено положение в Латвии и Литве. Уровень коррупции был выше, чем в советский период. От нее пострадали в первую очередь государственное и муниципальное управление, сфера образования и здравоохранения — сильнее всего это ударило по Литве и Латвии. Согласно отчету «Индекс восприятия коррупции» организации Transparency International , Литва в 2008 году была на 58-м, а Латвия на 52-м месте из 180. Эстония заняла 27-е место [74]. Но с тех пор эти страны смогли добиться определенных успехов в борьбе с коррупцией. В 2018 году Литва уже была на 38-м, Латвия на 41-м месте, а Эстонии даже удалось занять 18-ю строчку рейтинга. (Для сравнения: Германия занимает там 11-е место [75].) Увеличилась диспропорция между бедными и богатыми. И без того состоятельные бывшие функционеры Компартии, получив после обретения независимости доступ к государственному имуществу, благодаря ведению нечестного бизнеса стали олигархами.