Томас Фогель - Падение СССР. Что стало с бывшими союзными республиками

На территории малонаселенной Горно-Бадахшанской автономной области в составе Республики Таджикистан, бо́льшую часть которой занимает высокогорье Восточного Памира, где и находится Пик Исмоила Сомони, река Пяндж образует естественную границу с Афганистаном. В некоторых местах при низком уровне воды реку Пяндж можно пересечь вброд. Здесь проживают не сунниты, а исмаилиты, которые еще во времена Средневековья были заклятыми врагами своих соседей-суннитов. Таджикские мусульмане-исмаилиты населяют земли по обе стороны реки и проживают таким образом как в Таджикистане, так и в Афганистане.

В местности Ишкашим, расположенной в южной части Ишкашимского хребта, в советское время действовал популярный высокогорный курорт Гарм-Чашма. За два прошедших десятилетия ему тем не менее не уделяли достаточного внимания, и сейчас здесь почти нет посетителей. Зато каждую субботу в Гарм-Чашме, непосредственно у границы, устраивается базар. Через мост в Таджикистан устремляются потоки афганских торговцев, предлагающих ткани, пряности и мясо. Въездная виза им не нужна, так как пограничного контроля практически нет.

Густонаселенный север Ферганской долины, в таджикской части которой расположена Согдийская область, является душой и сердцем для исламистских идеологов, которые вынашивают планы создания огромной религиозной империи на ее территории. Жизнь здесь устроена иначе, чем в столице, в которой женщины в хиджабах встречаются гораздо реже, не говоря уже о женщинах в парандже. Вместо этого в Душанбе принято носить современную, европейскую одежду — на улицах можно встретить женщин в мини-юбках и в туфлях на высоком каблуке. Как-никак, доля женщин среди депутатов таджикского парламента составляет 21 %. В Ферганской же долине, напротив, хиджабы носят многие женщины; во многих сферах жизни последовательно практикуется политика отделения их от мужчин.

Органы безопасности Таджикистана, Кыргызстана и Узбекистана зорко держат в поле зрения религиозных граждан своих стран. Часто доходит до заключения их под стражу.

В ночь на 23 августа 2010 года из-под ареста удалось сбежать 25 заключенным СИЗО Госкомитета безопасности Таджикистана в Душанбе. При побеге были убиты 6 тюремных надзирателей. Это стало началом волны насилия. В сентябре 2010 года произошел первый в истории независимого Таджикистана террористический акт, совершенный смертником: террорист направил начиненное взрывчаткой транспортное средство на здание райотдела внутренних дел в Худжанде — крупном городе, расположенном на севере страны. Автомобиль взорвался, унеся жизни трех полицейских, десятки человек были ранены. Спустя короткое время была взорвана бомба, заложенная в ночном клубе столицы, были ранены 7 человек [275]. Затем в долине Рашт, вблизи границы с Афганистаном, в засаду попал армейский конвой, в результате чего погибли более 20 солдат. Вина возлагалась на сбежавших преступников, вследствие чего правительство, прервав телефонную связь и воспрепятствовав доступу журналистов, перекрыло значительную территорию всей области. После инцидента в Интернете можно было прочитать о том, что таджикское государство больше не в состоянии позаботиться о безопасности в стране. Правительство отреагировало на это в высшей степени несдержанно и заблокировало большое количество сайтов, обвинив средства массовой информации в дестабилизации ситуации в стране. С тех пор независимая информация об обстановке на востоке Таджикистана практически отсутствует.

Во всех странах Средней Азии известно об угрозе их безопасности и стабильности со стороны исламистских группировок. Однако ни в одной из них эта тревога не отразилась на законодательстве так масштабно, как в Таджикистане. Деятельность мечетей и имамов строжайшим образом контролируется со стороны государства, количество легальных мечетей неуклонно снижается. Доступ детей к мечетям с некоторого времени запрещен; недавно на родину были возвращены сотни студентов, изучавших теологию за границей. Еще в 2009 году в стране был издан закон, запрещающий носить бороду преподавателям. С тех пор появляются сообщения о задержании людей, имеющих бороду, даже если они не являются учителями. Президент Рахмон, подобно молитвенному барабану, призывает своих граждан вспомнить о таджикских традициях, которые он по умолчанию отделяет от традиций ислама. Родители должны давать своим детям не арабские имена, как, например, Аиша или Мохаммед, а лучше персидские, как, например, Тахмина и Джамшед. Тем не менее тенденция идет в противоположном направлении: все более популярно давать новорожденным мусульманские имена. В случае возникновения проблем люди обратятся скорее к религиозным авторитетам, нежели в государственные органы, которым почти никто не доверяет.