Дмитрий Дегтев - Будни советского тыла. Жизнь и труд советских людей в годы Великой Отечественной Войны. 1941–1945

Для иждивенцев и детей до 12 лет устанавливались сокращенные нормы. Они получали по 400 грамм хлеба и сахара в сутки.

Однако это же постановление разрешало местным властям параллельно с карточным распределением вести торговлю хлебом без карточек по повышенным ценам. [141] ГОПАНО. Ф. 3. Оп. 1. Д. 2062. Л. 58–59. Фактически карточная система сосуществовала параллельно с коммерческой торговлей.

В дальнейшем отказались и от регулирования цен на продукты на рынках. Это была крупная победа крестьян над советской властью! Недополученную же за последнее время прибыль колхозники просто заложили в цены, которые выросли в четыре-пять раз по сравнению с довоенными. Так, литр молока в октябре 1941 года стоил 10 рублей вместо 2 рублей в июне. Но и за этим дорогим продуктом теперь надо было стоять в очереди по два-три часа.

В коммерческих магазинах тоже стояли большие очереди, значит, денежки у народа все-таки водились. Забегая вперед, надо сказать, что вскоре государство это поняло и, видимо, решило, что у людей слишком много наличности. Посему 30 декабря 1941 года был введен так называемый «военный налог», составлявший 12 % от зарплаты.

Народ отреагировал на введение карточек негативно, и имели место даже акции протеста. К примеру, на Кулебакском торфопредприятии из-за массового невыхода рабочих 1 и 2 сентября была практически сорвана работа. Впоследствии из 49 сбежавших удалось вернуть только половину. [142] Сомов В. А. Указ. соч. С. 90–91.

Впереди была зима, а между тем из-за нехватки рабочих рук в сельском хозяйстве убрать урожай 1941 года не успели. Замаячила перспектива голода. Партийные власти решили бросить на уборку всех, кого только можно. Так, Горьковский обком партии 26 сентября приказал «привлечь в порядке трудовой повинности для уборки сельскохозяйственных культур все трудоспособное сельское население, в том числе учащихся обоего пола, а также население городов и поселков городского типа, однако не в ущерб работе госучреждений и предприятий». Районные комитеты партии были обязаны разъяснить данное постановление населению и обеспечить его выход на уборку урожая. [143] ГОПАНО. Ф. 3. Оп. 1. Д. 2158. Л. 191.

В конце 41-го года были введены карточки на рыбу, крупы, мясо и макароны. Мяса, в среднем по стране, полагалось всего 1,2 кг на человека в месяц. Затем в 1942 году во многих городах ввели нормировку на продажу населению керосина и соли.

У магазинов выстроились длинные очереди. Однако дефицит объяснялся не только условиями военного времени. Значительная часть хлеба по разным причинам не доходила до прилавков, а «чудесным образом» оказывалась на рынках по баснословным ценам. Стоимость одной буханки сначала дошла до 200–250, а позднее и до 400 рублей! И это притом, что зарплата квалифицированного рабочего на военном заводе составляла 800 рублей в месяц. Чуть больше – ставку в 1080 рублей – имели профессора. Но ведь существовали и совершенно мизерные оклады. К примеру, технички и гардеробщицы получали всего 100–130 рублей. В то же время цена, к примеру, килограмма моркови на базарах в мае 1942 года достигла около 80 рублей!

На базарах и рынках Саратовской области в 1942–1943 годах цены на основные продукты питания выросли в 10–30 раз! И это притом, что зарплата промышленных рабочих была увеличена всего на 50 %. [144] Сойма В. М. Указ. соч. С. 42.

Впрочем, нередко нехватка продуктов была связана не с их фактическим отсутствием, а с бесхозяйственностью самих торговых работников. Так, в сентябре 1942 года в Саратове на заводах и базах треста «Маслопром» выявились массовые «излишки» масла и сыра. На 1 сентября там скопилось в общей сложности свыше 400 тонн масла и 400 тонн сыра. В то же время 60 % продуктовых карточек по этим товарам за третий квартал отоварено не было. Виновником в этой ситуации оказался Облторготдел, который просто не подавал нужное количество тары и транспорта для вывоза продуктов в магазины. [145] Там же. С. 112.

Сотрудники милиции регулярно проводили оперативные мероприятия по изъятию спекулятивного хлеба, устанавливали пути его поступления на базары. Порой приходилось даже вести слежку за хлебными фургонами. И вот уже в середине сентября 41-го года в Горьком была арестована «хищническая группа», состоявшая из работников хлебозавода № 2, хлебопекарни № 23, работников магазинов № 32 и 43 Нагорного пищеторга, а также шоферов и возглавляемая экспедитором хлебозавода Нестеровым. В ходе следствия удалось доказать хищение указанными лицами трех с лишним тонн хлеба с хлебозавода № 11 и 500 кг – из хлебопекарни № 23. Ворованный продукт реализовывался через работников указанных магазинов по рыночным ценам. Всего по делу были арестованы 13 человек, при этом главарей, по законам военного времени, приговорили к расстрелу с конфискацией имущества. [146] ГОПАНО. Ф. 3. Оп. 1. Д. 2121. Л. 273.