Стивен Коткин - Предотвращенный Армагеддон. Распад Советского Союза, 1970–2000

В политическом отношении война проделала брешь в созданном властью железном занавесе, отделявшем страну от остального мира. Миллионы солдат Красной Армии побывали за границей, и многие из них были поражены увиденным. «Я был членом Коммунистической партии, офицером Красной Армии, — писал Петр Горнев, — но я увидел, что в Финляндии, Польше и Германии большинство людей живет лучше нас. Советская пропаганда утверждала обратное. Советское правительство всегда нам лгало. А теперь у меня появился шанс убежать от этой лжи» [22] Gornev P.  [псевдоним]. The Life of a Soviet Soldier // Fischer L. (ed.). Thirteen Who Fled. N. Y., 1949. P. 39. О перебежчиках из СССР и о центральной роли, которую играл для них опыт столкновения с внешним миром, см.: Bergman J. The Memoirs of Soviet Defectors: Are They a Reliable Source about the Soviet Union? // Canadian Slavonic Papers. 1989. № 31/1. P. 1–24. . Так выглядит классическая история об утрате иллюзий. Множество подобных ей описаны в книге «Бог, который обманул» [23] Crossman R. (еd.). The God that Failed. N. Y., 1950. В этой книге опубликованы истории шести бывших западных коммунистов, в том числе Льюиса Фишера, редактора антологии, в которую вошел рассказ Горнева. Многие бывшие коммунисты действительно превратились в правых антикоммунистов. Но был и иной путь, обозначенный Горбачевым и миллионами других, о чем пойдет речь ниже. . Лишь несколько сотен тысяч перемещенных советских граждан смогли избежать возврата на родину, тогда как более трех миллионов из них было репатриировано из британской, американской и французской оккупационных зон. Это множество людей, своими глазами увидевших внешний мир, пугало советских руководителей. По возвращении на родину бывшие военнопленные и угнанные в Германию на принудительные работы попадали под следствие, после чего многие из них оказывались в ГУЛАГе.

Кроме того, включение в состав СССР новых западных территорий в 1939–1940 годах, а затем вторично — после победы над нацистами означало, что частью советского общества стали миллионы людей, которые не жили при советской власти в «героическую» пору мобилизационного строительства социализма в 1930-х. Массовые депортации должны были подавить оппозицию режиму в этой среде, однако еще в начале 1950-х годов в Прибалтике и Западной Украине противники новой власти продолжали вести с ней партизанскую борьбу. В это время многочисленные мятежи сотрясали и систему ГУЛАГа, где только в трудовых лагерях содержалось около трех миллионов человек. Более трети из них были осуждены по «политическим» статьям. Бунтовавших заключенных, многие из которых прошли через фронт, а теперь отбывали 25-летние сроки, трудно было чем-либо напугать. Выкрикивая лозунги вроде «Да здравствует советская конституция!», они требовали 8-часового рабочего дня, свободной переписки с семьями, права на свидания с родными и вообще пересмотра своих дел. Подавлять эти мятежи власти пришлось с помощью военной авиации.

Мало кто в Советском Союзе знал о мятежах в ГУЛАГе или о «лесных братьях». Зато все знали, что, победив нацистскую военную машину, страна выиграла тяжелейшую войну. Многие после этого ожидали перемен к лучшему. Наверх потекли самодеятельные проекты реформ, авторы которых предлагали, например, организовать конкуренцию между госпредприятиями и разрешить частную торговлю. Конечно, все эти предложения клались под сукно [24] Zubkova E. Russia after the War: Hopes, Illusions, and Disappointments, 1945–1957. Armonk, 1998. P. 91–92. . Победоносная диктатура, не видя нужды в переменах, прибегла к хорошо знакомым ей моделям сверхцентрализации и командной экономики. Пропаганда убеждала измученный народ подняться на восстановление страны, и страна была восстановлена, дом за домом, завод за заводом, причем независимо от громогласных призывов. Между тем средства массовой информации реанимировали довоенную идею «враждебного капиталистического окружения», беззастенчиво демонизируя Запад и вновь преподнося бесконечные лишения людей как добровольную героическую жертву. Как и в 1930-е годы, львиная доля инвестиций направлялась в тяжелую промышленность, и довоенная промышленная мощь была сначала восстановлена, а к середине 1950-х годов — увеличена. Советский Союз провел успешные испытания атомной бомбы. Смерть Сталина была для системы тяжелым ударом, но хрущевская кампания десталинизации, запущенная в 1956 году, казалось, смогла вдохнуть в нее новую жизнь. В результате для нового поколения советских людей мечта революционной эпохи о том, чтобы «догнать и перегнать» наиболее развитые страны и при этом построить лучший, более справедливый мир, восстала из пепла.