Нил Прайс - История викингов. Дети Ясеня и Вяза

Прежде всего, стоит поинтересоваться, каковы шансы разглядеть настоящую жизнь эпохи викингов сквозь патину средневекового текста и есть ли она там вообще. Стоит задуматься, что будет, если ответ на этот вопрос окажется однозначно отрицательным. Даже самые скептически настроенные исследователи литературы, отказывающиеся считать древнескандинавские тексты сколько-нибудь достоверными источниками сведений о реальной эпохе викингов, не всегда могут ответить на вопрос, который прямо вытекает из этого мнения: почему в таком случае средневековые исландцы на протяжении нескольких столетий создавали столь подробное, всеобъемлющее и внутренне упорядоченное собрание историко-фантастических произведений? Некоторые ученые усматривали в сагах христианские аллегории (например, одинический воин-поэт Эгиль Скаллагримссон как олицетворение святого Павла) – но зачем было пускаться на такие ухищрения, когда скандинавы вполне могли прямо ассимилировать библейские истории? А если они хотели ретроспективно связать христианские добродетели с образами предков, чтобы иметь возможность по-прежнему ими восхищаться, не ожидая от них слишком многого, то как это объясняет существование литературного жанра, по сути пропагандирующего языческий взгляд на жизнь, идущий вразрез с господствующими нормами средневековой морали? Далеко за пределами туманного золотого века Илиады или написанной по заказу мифической предыстории «Энеиды» существовали целые циклы повестей, живописующие обреченное благородство людей, от которых в ужасе отшатнулась бы тогдашняя церковь.

Эта книга отвергает упомянутую выше точку зрения на древнескандинавские тексты и предпринимает попытку, сохраняя трезвость взгляда и способность к критической оценке, пойти по другому пути, который, как мы надеемся, приведет нас в мир викингов. Мы не будем надолго задерживаться в его позднесредневековой тени. Однако это вовсе не значит, что в этом случае мы не столкнемся ни с какими препятствиями при чтении источников. Вообще говоря, любые средневековые произведения почти никогда нельзя читать как заслуживающие абсолютного доверия и надежные репортажи о событиях, которые они якобы описывают. У этих сочинений всегда есть политическая подоплека, хотя степень достоверности у разных текстов неодинакова и всегда может быть оспорена. Саги и другие текстовые произведения древнескандинавского ума по-настоящему изумительны, но их следует интерпретировать с огромной осторожностью: мы всегда должны осознавать, какие пробелы (иногда больше похожие на пропасти) в знаниях могут стоять за ними.

Источники дают нам исходные данные, но, прежде чем двинуться дальше, необходимо сделать несколько оговорок, касающихся социального контекста, интеллектуальной ответственности и этики. Индивидуальный опыт жизни в настоящем времени всегда субъективен – то же самое верно в отношении истории, которую мы изучаем. Викинги вполне могут служить здесь показательным образцом.

За прошедшие столетия многие без колебаний использовали викингов в собственных, порой не слишком благородных целях, а кто-то продолжает делать это и сейчас. И этот неослабевающий интерес показывает, что их древняя жизнь по-прежнему находит отклик в нашей современной жизни. Я твердо уверен, что любое осознанное взаимодействие с викингами в XXI веке должно учитывать те зачастую глубоко проблематичные аспекты, которые связаны с памятью о них в настоящем. Ученым, изучающим викингов, хорошо знакомо чувство, возникающее при появлении в публичных или частных обсуждениях очередной противоречащей фактам ерунды, и поэтому нам важно с самого начала недвусмысленно обозначить здесь свою позицию.

Мир викингов, которому посвящена эта книга, был в высшей степени мультикультурным и полиэтническим, со всеми вытекающими отсюда последствиями в виде мобильности населения, разнопланового взаимодействия (во всех смыслах этого слова, включая самый интимный) и необходимой в таких условиях степени толерантности. Корни этих явлений тянутся далеко в доисторическую эпоху Севера. Такого явления, как «чистая нордическая» раса, никогда не существовало, и люди того времени, вероятно, были бы немало озадачены этим понятием. Мы называем словом «викинги», в полной мере осознавая всю его неоднозначность, людей, составлявших большинство населения Скандинавии. Однако рядом с ними на этих землях жили и другие люди, в частности полукочевой народ саамов. История поселений и тех и других уходит глубоко в прошлое, вплоть до каменного века, что делает абсурдными любые современные попытки рассуждать о том, кто пришел сюда первым. Скандинавия принимала иммигрантов за тысячи лет до эпохи викингов, и нет никаких сомнений в том, что прогулка по рыночным центрам и торговым площадям того времени порождала самые яркие космополитические впечатления.