Елена Рыдзевская - Древняя Русь и Скандинавия в IX–XIV вв.

Случилось, что пришли послы от Ярицлейва конунга просить деревень и городов, которые лежат возле его владений, у Вартилава конунга. Он говорит об этом Эймунду конунгу, а он отвечает так: «Это вы должны решать, господин». Конунг сказал: «Теперь надо сделать так, как было условлено, — что вы будете давать нам советы». Эймунд отвечает: «По мне, господин, похоже на то, что надо ждать схватки с жадным волком. Будет взято еще больше, если это уступить. Пусть послы едут обратно с миром, — говорит он, — они узнают о нашем решении». «А сколько времени тебе надо, чтобы собрать войско?» «Полмесяца», — говорит конунг. Эймунд сказал: «Назначь, господин, где встретиться для боя, и скажи послам, чтобы они сказали своему конунгу». И было так сделано, и поехали послы домой. С обеих сторон войско стало готовиться к бою, и сошлись они в назначенном месте на границе, поставили стан и пробыли там несколько ночей. Вартилав конунг сказал: «Что же мы будем здесь сидеть без дела? Не станем упускать победу из рук». Эймунд сказал: «Дай мне распорядиться самому, потому что отсрочка — лучше всего, когда дело плохо, и еще нет Ингигерд княгини, которая решает за них всех, хотя конунг-вождь этой рати; я буду держать стражу, господин». Конунг отвечает: «Как вы хотите». Сидят они так 7 ночей с войском. И однажды ночью было ненастно и очень темно. Тогда Эймунд ушел от своей дружины и Рагнар. Они пошли в лес и позади стана Ярицлейва сели у дороги. Тогда сказал Эймунд конунг: «Этой дорогой поедут мужи Ярицлейва конунга, и, если я хочу скрыться, мне надо было бы уйти, но побудем сначала здесь». После того как они посидели немного, сказал Эймунд конунг: «Неразумно мы сидим». И тут же слышат они, что едут и что там женщина. Увидели они, что перед нею едет один человек, а за нею другой. Тогда сказал Эймунд конунг: «Это, верно, едет княгиня; станем по обе стороны дороги, а когда они подъедут к нам, раньте ее коня, а ты, Рагнар, схвати ее». И когда те проезжали мимо, они ничего не успели увидеть, как конь уже пал мертвым, а княгиня вовсе исчезла. Один говорит, что видел, как мелькнул человек, бежавший по дороге, и не смели они встретиться с конунгом, потому что не знали, кто это сделал — люди или тролли. Поехали они тайком домой и [больше] не показывались. Княгиня сказала побратимам: «Вы, норманны, не спешите перестать оскорблять меня». Эймунд сказал: «Мы с вами хорошо поступим, княгиня, но не знаю, придется ли тебе сразу же целовать конунга». Вернулись они в стан Вартилава конунга и говорят ему, что княгиня здесь. Он обрадовался, и сам стал сторожить ее. Наутро она позвала к себе Эймунда конунга, и когда он пришел к ней, сказала княгиня: «Лучше всего было бы нам помириться, и я предлагаю сделать это между вами. Хочу сначала объявить, что выше всего буду ставить Ярицлейва конунга». Эймунд конунг отвечает: «Это во власти конунга» [230] Т. е. Вартилава. . Княгиня отвечает: «Но твои советы ведь больше всего значат». После этого идет Эймунд к Вартилаву конунгу и спрашивает его, хочет ли он, чтобы княгиня устроила мир между ними. Конунг отвечает: «Не скажу, чтобы это можно было посоветовать, — ведь она уже хотела уменьшить нашу долю». Эймунд сказал: «Ты будешь доволен тем, что у тебя было до сих пор?» «Да», — говорит конунг. Эймунд сказал: «Не скажу, чтобы это было [правильное] решение, — чтобы твоя доля не увеличилась, потому что ты должен получить наследство после брата твоего наравне с ним» [231] Т. е. Ярицлейвом. . Конунг отвечает: «Тебе больше хочется, чтобы я выбрал ее решение, — пусть так и будет». Эймунд конунг говорит княгине, что есть согласие на то, чтобы она устроила мир между конунгами. «Это, верно, твой совет, — говорит она, — и ты увидишь, в чем меньше зла и какому быть решению». Эймунд конунг сказал: «Я не мешал тому, чтобы вам была оказана честь».

Затрубили тогда, сзывая на собрание, и было сказано, что Ингигерд княгиня хочет говорить с конунгами и их дружинниками. И когда собрались, увидели все, что Ингигерд княгиня — в дружине Эймунда конунга и норманнов. Было объявлено от имени Вартилава конунга, что княгиня будет устраивать мир. Она сказала Ярицлейву конунгу, что он будет держать лучшую часть Гардарики — это Хольмгард, а Вартилав — Кенугард, другое лучшее княжество с данями и поборами; это — наполовину больше, чем у него было до сих пор. А Пальтескью и область, которая сюда принадлежит, получит Эймунд конунг, и будет над нею конунгом, и получит все земские поборы целиком, которые сюда принадлежат, «потому что мы не хотим, чтобы он ушел из Гардарики». Если Эймунд конунг оставит после себя наследников, то будут они после него в том княжестве. Если же он не оставит после себя сына, то [оно] вернется к тем братьям. Эймунд конунг будет также держать у них оборону страны и во всем Гардарики, а они должны помогать ему военной силой и поддерживать его. Ярицлейв конунг будет над Гардарики. Рагнвальд ярл будет держать Альдейгьюборг так, как держал до сих пор. На такой договор и раздел княжеств согласился весь народ в стране и подтвердил его. Эймунд конунг и Ингигерд должны были решать все трудные дела. И все поехали домой по своим княжествам. Вартилав конунг прожил не дольше трех зим, заболел и умер; это был конунг, которого любили как нельзя больше. После него принял власть Ярицлейв и правил с тех пор один обоими княжествами. А Эймунд конунг правил своими и не дожил до старости. Он умер без наследников и умер от болезни, и это была большая потеря для всего народа в стране, потому что не бывало в Гардарики иноземца более мудрого, чем Эймунд конунг, и пока он держал оборону страны у Ярицлейва конунга, не было нападений на Гардарики. Когда Эймунд конунг заболел, он отдал свое княжество Рагнару, побратиму своему, потому что ему больше всего хотелось, чтобы он им пользовался. Это было по разрешению Ярицлейва конунга и Ингигерд. Рагнвальд, сын Ульва, был ярлом над Альдейгьюборгом; они с Ингигерд княгиней были детьми сестер. Он был великий вождь, и обязан данью Ярицлейву конунгу, и дожил до старости. И когда Олав Святой, сын Харальда, был в Гардарики, был он у Рагнвальда, сына Ульва, и между ними была самая большая дружба, потому что все знатные и славные люди очень ценили Олава конунга, когда он был там, но всех больше — Рагнвальд ярл и Ингигерд княгиня, потому что они [232] Олав и Ингигерд. любили друг друга тайной любовью.