Елена Рыдзевская - Древняя Русь и Скандинавия в IX–XIV вв.

Было немирье между Свейном, сыном Альфивы, и Ярицлейвом конунгом, потому что Ярицлейв конунг считал, что норвежцы изменили святому Олаву конунгу, и некоторое время не было между ними торгового мира. Муж звался Карл, а другой Бьёрн; они были двое братьев, не знатные по рождению, но смелые люди. Были они солеварами в первую часть своей жизни, и собрали так денег, и стали богатыми купцами, много было у них друзей, и были они сильные люди по нраву своему, но из двух братьев Карл был всегда первым. Было у них такое соглашение, что у них была для поездок большая ладья, и на ней они ходили каждое лето в Саксонию на юг. Пришли они в Данию и оттуда собирались в Англию. Заговорил тогда Карл и сказал своим гребцам: «Я хочу объявить вам, что я задумал, потому что с поездкой дело обстоит иначе, чем вы можете думать. Я хочу отправиться в торговую поездку на Восток, но теперь из-за неладов между Свейном конунгом и Ярицлейвом конунгом и немирия между ними это нельзя считать безопасным. Вот я говорю вам, что я решил ехать, но вам я хочу дать выбор — идти другим путем, и ваше право — уйти с моего корабля; пусть датчане или южане и англичане идут на другом корабле, каждый, куда хочет. Тогда отвечает один норвежец: «Для нас это совсем неожиданно, и мы бы не пошли с вами с самого начала, если бы тогда была речь о чем-нибудь таком, но так как вы — смелые люди, и ты нам совсем по душе, и похоже на то, что ты — счастливый человек, то нам это нравится, и мы хотим положиться на тебя». И так решили они, и шли с ним, пока не прибыли на Восток; и стали у большого торгового города, и хотели купить себе всего необходимого. Но когда жители узнали, что они — норвежцы, они не только не захотели им ничего продавать, но дело было близко к бою, и хотели жители напасть на них. И когда Карл увидел, что становится опасно, сказал он жителям тем: «Это будет смело и дерзко взяться за такое дело вместо конунга вашего — наносить раны иноземным людям или грабить их, между тем как они пришли со своими товарами и не заводят с вами немирья. И вы не знаете, одобрит ли это ваш конунг или нет. Разумнее было бы вам подождать решения конунга об этом». После того успокоились жители и не стали нападать на них. Все же видел Карл, что этим дело не кончится. Отправился он тогда к конунгу.

Ничего не говорится о его поездке, пока он не пришел к Ярицлейву конунгу и приветствовал его. Конунг спросил, кто он. «Я — норвежец, — говорит он, — человек малый, и пришел сюда с хорошими деньгами и с моими товарищами». Конунг сказал: «Как это у тебя хватило дерзости прийти сюда? Ты думаешь, что у тебя счастье больше, чем у других людей, и что ты здесь наживешь денег торговлей, где другие не могли сохранить жизнь? Как бы плохо ни приходилось норвежцам от меня, они всегда стоят худшего». Карл сказал: «Не все в этом одинаковы. Я солевар, человек малый, хотя теперь у меня есть деньги, и всегда был годен к чему-нибудь и никогда не был противником Олава] конунга в мыслях моих». «Думается мне, — говорит конунг, — что ты окажешься таков же, как и все другие норвежцы». Конунг велел взять его и заковать, и так было сделано. И после того говорит конунг Магнусу, приемному сыну своему, и спрашивает у него совета, как быть с норвежцами. Магнус отвечает: «До сих пор вы, приемный отец, мало советовались со мной, но думается мне, что Норвегия не скоро станет моей, если дело пойдет к тому, что будут убивать всех, кто оттуда родом. Но вы будете милостивы, приемный отец мой, потому что они имеют право называться моими людьми. Думается мне, что мне лучше иначе действовать, чем ненавидеть друг друга с теми людьми, которые оттуда». Конунг сказал, что это хорошо сказано и что будет сделано по его совету. Утром конунг позвал Карла к себе, а затем сказал ему: «Сдается мне, что ты человек, с которым можно надеяться на удачу, и хочет Магнус, сын конунга, чтобы тебе был дан мир [46] Flat ., III, с. 255: и всем норвежцам. , а от себя я даю тебе на выбор: иди на ваш корабль, идам я вам вина и припасов, и отправляйтесь со своими товарами, как вам угодно, или же приходи ко мне и пробудь со мной зиму, и знай наверное, что, когда настанет весна, на твою долю придется некоторое трудное дело». Карл говорит: «Слишком мало у меня сил, чтобы брать это на себя, но не хочу отказываться от почетного предложения и отважусь на это с вашим счастьем, и, может быть, все кончится хорошо, хотя и будет трудно». Пошел он в дружину конунга, и конунг часто беседовал с ним, и считал его конунг мудрым человеком.