Владимир Шишкин - Королевский двор Франции в эпоху Возрождения

Далее, согласно Екатерине, следовало вновь вернуться к дворянству, продолжая играть роль центральной фигуры двора: « Я сама слышала от короля Вашего деда, что нужны две вещи, чтобы жить в согласии с французами, которые будут любить своего короля: доставлять им радость и занимать каким-нибудь делом ». О последнем она пишет следующее: « В три часа пополудни Вы отправляетесь на пешую или верховую прогулку, ради демонстрации своей персоны к удовлетворению дворянства, и проводите время с придворными, в достойных конных упражнениях, как минимум два или три раза в неделю… Нужно [уметь] сражаться пешим или на лошади, оттачивая копья » [681] Lettres de Catherine de Medicis. T. I. P. 92. . Как известно, это последнее предписание матери Генрих III не выполнил, будучи далеким от традиционных занятий своих предков, заменив экзерсисы с оружием конными прогулками, играми в мяч в королевском саду и экстравагантными празднествами [682] Эрланже Ф. Генрих III. СПб.: Евразия, 2002. С. 250–251. . В условиях ожесточения нравов в разгар Религиозных войн такое поведение короля многие воспринимали негативно, как нарушение абсолютистского пакта с дворянством, хотя перед Генрихом III наверняка стоял образ отца, погибшего на турнире. Вообще, трудно себе представить большего короля-миротворца в истории Франции, чем последний из Валуа. Как писал его биограф П. Шевалье, он не любил оружие и брал его в руки лишь в силу необходимости [683] Шевалье П . Генрих III. Шекспировский король. М.: Терра, 1997. С. 588. .

Под « доставлениями радости » королева-мать подразумевала прежде всего придворные балы, которые должны устраиваться, как минимум, « дважды в неделю », после « ужина со всей Вашей семьей ». Ужин, в свою очередь, проходил при участии только взрослых членов семьи, поскольку королевские дети ко взрослому столу не допускались (это было возможно только после достижения возраста совершеннолетия) и вообще жили отдельно, в замках Иль-де-Франса или Луары [684] Zum Kolk C. «Tout paix et amitié». La maison des enfants d'Henri II et Catherine de Medicis//La naissance et petite enfance à la cour de France (Moyen Âge — XIXe siècle)/Éd. P. Mormiche, S. Perez. Villeneuve-d'Ascq: Presses universitaires de Septentrion, 2016. C. P. 92–93. . Наконец, « рабочий день » короля заканчивался, в зависимости от обстоятельств, от 8 часов вечера до двух часов ночи, церемонией отхода ко сну ( coucher ) [685] Boucher J. La cour de Henri III. P. 52. . Наряду с церемонией королевской трапезы, Екатерина Медичи не меньшее значение, с оттенком священнодействия, придавала всем ритуалам, связанным с королевским ложем: « Никто не может входить в спальню короля, когда готовится королевская кровать. В случае, если при этом отсутствуют Главный камергер или Первый камер-юнкер, там обязан пребывать один из дежурных камер-юнкеров. Вечером король раздевается в присутствии одного из них » [686] Lettres de Catherine de Medicis. T. I. P. 93. . Камер-юнкеры, с помощью камердинеров, помогали королю снять одежду и передавали ее гардеробмейстеру. Когда полог королевской кровати закрывался, все удалялись, за исключением дежурных камердинеров, которые ночевали вместе с королем в одном помещении [687] Эрланже Ф. Резня в ночь на Святого Варфоломея 24 августа 1572 г. СПб: Евразия, 2003. С. 190. .

Если первая часть инструкций Екатерины касалась рутинных церемониальных вопросов, связанных непосредственно с повседневными занятиями и обязанностями королевской особы, то вторая посвящена должностному долгу служащих королевского дома, среди которых главное место занимают военные подразделения. Так, она напоминала королю, что нижний двор королевской резиденции должен охранять отряд « Прево отеля со своими стрелками », призванный стоять на страже « дисциплины и не допускать оскорблений », а верхний двор, примыкающий к техническим и жилым помещениям, — швейцарцы. Охрана ворот королевской резиденции ( garde de la porte ), в свою очередь, « никого не пускает во двор замка, кроме детей короля, его братьев и сестер, в карете, на лошади или в носилках. Принцы и принцессы спешиваются у ворот, все остальные за их пределами ». И далее: « Ворота замка никогда не открываются, пока король не проснулся, и никто не может ни выйти, ни войти. После отхода короля ко сну ворота запираются, а ключи кладутся к изголовью его кровати » [688] Lettres de Catherine de Medicis. T. I. P. 92–93. .

Внутренние помещения замка-дворца, в дневное или ночное время охраняются лейб-гвардией, капитаны которой « обычно следят за королевскими палатами и внутренними помещениями. Когда после обеда король удаляется в свои апартаменты, к королеве или дамам, стрелки обычно несут охрану залов возле лестниц, и во дворе, с тем, чтобы пажи и лакеи не играли бы в азартные игры, что они обычно делают в замке, не злословили и не богохульствовали ». Екатерина также предлагала это закрепить законодательно: « Нужно обновить старинные ордонансы, и издать собственные, установив примерные наказания, чтобы каждый боялся » [689] Lettres de Catherine de Medicis. T. I. P. 92. . Очевидно, что к началу правления Генриха III дисциплина среди служащих, особенно низового уровня, оставляла желать много лучшего, и хотя наказания (розгами) при дворе продолжали практиковаться, с временами прошлых царствований ситуация была не сравнима, что отражалось на королевском авторитете.