Владимир Шишкин - Королевский двор Франции в эпоху Возрождения

Получив также приказ короля покинуть Париж и не удостоившись у него даже аудиенции, 8 августа 1583 г. Маргарита де Валуа и ее спешно собранный двор выехали из французской столицы, что не могло уйти от внимания парижского хрониста Л'Этуаля: « В понедельник 8-го нынешнего месяца августа королева Наваррская, пребывавшая при дворе короля, своего брата (с большим удовольствием и удовлетворением [для себя] ) в течение 18 месяцев, покинула Париж по приказу короля, повторенному много раз, с целью направиться в Гасконь, к своему супругу, королю Наваррскому […] Она намеревалась остановиться на ночлег в Палезо, где ее нагнал отряд из 60 королевских стрелков под командованием Л'Аршана, одного из их капитанов, которые учинили обыск, включая ее ложе [карету], и взяли под стражу г-жу де Дюра и дамуазель де Бетюн , […] сеньора де Лодона, дворянина дома королевы , [а также] ее шталмейстера, секретаря, врача и других служащих, как мужчин, так и женщин, общим числом десять, каковые были препровождены в Монтаржи, где король их допрашивал лично …» [1231] L'Estoile P. de. Régistre-Journal du règne de Henri III. T.IV (1582–1584)/Éd. Madelaine Lazard et Gilbert Schrenck. Genève, Droz, 2000. P. 96–97. . Речь шла о том, что Маргарита нарушила королевский приказ и оставила при себе двух опальных дам. Видимо, это послужило поводом для беспрецедентной остановки поезда королевы и оскорбительного обыска с арестом ее служащих. Впрочем, тот же Л'Этуаль пишет, что король не нашел в ее багаже ничего подозрительного и не узнал в результате допроса ничего нового: вскоре все были отпущены на свободу и королева Наваррская продолжила путь на юг [1232] Вьенно Э . Маргарита де Валуа. С. 160–161. . Виконтесса де Дюрас и мадемуазель де Бетюн, задержанные отдельно, спустя время присоединились к Маргарите в Нераке.

Как позже выяснится, это оскорбление повлекло за собой шлейф катастрофических последствий как для самой королевы Наваррской и ее двора, так и для всей королевской фамилии, не говоря уже о том, что оно прямо повлияло на развитие религиозного конфликта во Франции, став предтечей последней и самой кровавой из восьми религиозных войн второй половины XVI в. Генрих Наваррский сумел максимально удачно воспользоваться скандалом в королевской семье и, в обмен на возвращение своей жены в Нерак и прощение нанесенных ей обид, путем компромисса с позиции силы выторговал для гугенотской партии ряд новых крепостей и укрепленных мест. Вся система хрупкого равновесия и мира, установленного в 1577–1580-е гг. благодаря дипломатическим усилиям Екатерины Медичи и Маргариты де Валуа (мир в Бержераке, Неракские соглашения и мир во Флеи), стала рушиться в одночасье [1233] Бабелон Ж.-П. Генрих IV. С. 215–220; Chichkine V. Documents inédits sur Marguerite de Valois à Saint-Pétersbourg//Seizième siècle. № 8, 2012. Librairie Droz, Paris-Genève. P. 327–340. . Восемь месяцев Маргарита и ее двор, сидя на дорожных сундуках и пребывая на временных квартирах, ожидали, пока короли Франции и Наварры договорятся об условиях ее воссоединения с мужем. 13 апреля 1584 г. Генрих Наваррский, наконец, принял свою жену и сопроводил ее в Нерак. Казалось, обе части наваррского двора объединились, и этот межконфессиональный двор сможет снова стать средством религиозно-политического умиротворения, каковым он был в 1579–1581 гг. [1234] Ангар Л., Шишкин В.В. Наваррский двор глазами Маргариты де Валуа: реальность и представление. С. 194–213. . Однако на деле король Наваррский больше не нуждался в Маргарите, которую всегда использовал исключительно для урегулирования своих проблем, с которыми не мог справиться самостоятельно. Летом 1584 г. он стал единственным наследником трона Франции, что дало ему возможность действовать без посредничества жены.

Фактически брошенная своей семьей и игнорируемая супругом, который почти не приезжал в Нерак, предпочитая находиться в Беарне, Маргарита де Валуа, а вместе с ней и ее двор оказались в неопределенной, по сути, маргинальной ситуации. Подобное унизительное положение королевы, удаленной от парижского двора, исключенной из политической и семейной жизни, на которую она справедливо претендовала по праву рождения и ранга, не могло длиться долго. Известно, что Маргарита попросила убежище и защиту у своих зятьев — мужей ее старших сестер — герцога Лотарингского и короля Испании, что стало известно при французском дворе и что вызвало очередную волну раздражения у семьи Валуа. Екатерина Медичи с желчью говорила государственному секретарю Виллеруа (22 мая 1585 г.): « Она [Маргарита] писала моему сыну [т. е. зятю] герцогу Лотарингскому, и я видела эти письма, чтобы он принял ее в своей стране » [1235] Lettres de Catherine de Médias. T. VIII. P. 291. . Немногим ранее Филипп II дал согласие принять у себя королеву Наваррскую, и только благодаря вмешательству королевского наместника в Гиени Матиньона ее отъезд в Испанию не состоялся [1236] Caillières J. de. Histoire du maréchal de Matignon. Paris: A. Courbé, 1661. P. 164. . Семья Валуа, таким образом, оставила королеве Наваррской только возможность влачить существование в Нераке, питая несбыточные надежды на восстановление дружеских и семейных отношений наваррской четы. Именно влачить, поскольку, судя по счетам Маргариты, денег не хватало, чтобы оплатить расходы на содержание ее дома и придворного штата.