Елена Смилянская - «Русская верность, честь и отвага» Джона Элфинстона - Повествование о службе Екатерине II и об Архипелагской экспедиции Российского флота

Приводимая Элфинстоном информация, как и информация любого мемуарного источника, может иметь или не иметь подтверждений в сохранившихся документальных комплексах и в источниках личного происхождения. Мы надеемся, что дальнейшие исследования позволят сделать новые открытия, подкрепить или опровергнуть свидетельства Элфинстона. А сообщая в комментариях к тексту «Повествования» некоторые дополнительные данные, мы отдавали себе отчет, что лишь намечаем для будущих исследователей пути поисков, сравнительных оценок стратегии, тактики, состояния и личного состава российского флота XVIII в.

Джон Элфинстон попал в России в иноязычную и инокультурную среду 47 лет от роду, с юными сыновьями, без привычного круга знакомств. Британский моряк с шотландскими корнями был чужд пестрому российскому социуму, и это в значительной степени повлияло на его версию истории подготовки и начала Архипелагской экспедиции. Если в Британии он нередко прибегал к помощи и участию «друзей», ориентировался в формальных и неформальных коммуникациях своего круга, то в России был вынужден по своему собственному разумению искать «своих», достойных доверительного общения, и сторониться «иных», от которых постоянно можно было ожидать предательства и обид. И те и другие, попадая на страницы его сочинения, играют свои важные роли, позволяя понять причины возвышения и горького падения контр-адмирала, оказываясь вершителями его судьбы, равнодушными или сочувствующими свидетелями его триумфов и несчастий.

Служба в России свела Элфинстона с замечательными людьми его эпохи. В 1769 г. в Санкт-Петербурге он беседует с императрицей, в 1769 и 1771 гг. часто встречается с известными дипломатами: главой Коллегии иностранных дел графом Н. И. Паниным, с семьей британского посла лорда Ч. Каткарта, в Дании за время стоянки он подружился с российским посланником М. М. Философовым, который представил его королевскому двору, в Англии Элфинстон с супругой познакомились с семьей российского посланника А. С. Мусина-Пушкина; его знакомство с графом И. Г. Чернышевым также началось, когда Чернышев был на дипломатической службе, но позднее Элфинстон оказался у Чернышева в подчинении уже по морскому ведомству. Во время Архипелагской экспедиции Элфинстон вынужден был взаимодействовать через своего переводчика Дж. Ньюмана (также состоявшего с того времени на службе в Коллегии иностранных дел) с братьями А. Г. и Ф. Г. Орловыми, с Г. А. Спиридовым, с молодым графом А. К. Разумовским, с капитанами судов его эскадры И. Я. Баршем, С. П. Хметевским, А. Т. Поливановым, М. А. Клеопиным и др. Наконец, на страницах его сочинения неоднократно появляется и имя весьма примечательного английского аристократа Томаса Говарда, лорда Эффингема.

Все эти герои и антигерои «Повествования» Элфинстона порой раскрываются с таких сторон, которые ранее могли быть историкам незнакомы. И хотя для прорисовки портретов как «друзей», так и «недругов» у Элфинстона порой недоставало тонкости пера или многообразия красок, детальные описания обстоятельств общения мемуариста с его знакомыми создают у читателя ряд живых и ярких образов.

Джон Элфинстон посвятил свой труд Екатерине II и описал пять встреч и бесед с императрицей, поразившей его с первого знакомства в Петергофе не только величием и блеском ее двора, но и легкостью в общении, изящным юмором и умом. Знаки милости Екатерины к Элфинстону были явлены двору, когда вновь прибывший контр-адмирал был представлен в Петергофе, удостоен утреннего «рабочего» приема императрицы и редкого приглашения посетить Царское Село 86. Он присутствовал на представлении в Эрмитажном театре, будучи приглашенным в ложу великого князя, а затем провел вечер в ближнем кругу императрицы.

Утренняя беседа с Екатериной II в ее рабочем кабинете или разговор за закрытыми дверями в Царском Селе были посвящены вопросам экипировки эскадры, и для Элфинстона было неожиданностью, что императрица интересовалась тонкостями корабельного дела (он «объяснил это в наилучшей манере, как мог, чтобы императрица <���…> поняла». С. 128). Во всех случаях от Элфинстона требовался ответ, можно ли поставить в строй корабль «Святослав» и сможет ли эскадра выйти в поход до того, как приход зимы прекратит судоходство на Балтике (императрицу торопили депеши А. Г. Орлова, с нетерпением ожидавшего флот и готовившего «диверсию» на Балканах).