Николай Рыжков - На острие проблем – 5

Таким образом, общие потери гражданского населения по стране в целом по всем вышеуказанным причинам составляют 17,9 млн человек(7,4 МЛН + 2,1 МЛН + 4,1 МЛН + 4,2 млн).

Самой зловещей, не поддающейся никакому моральному и юридическому оправданию страницей Великой Отечественной войны являются преступления фашистской Германии и её сателлитов в рамках установленного «нового порядка» в Европе против детей и детства. Они были совершены вопреки международным Женевским и Гаагским конвенциям о защите детей воюющими сторонами. Более 2 миллионов детских жизней, прерванных в местах заключения, явились безмерной платой за эти преступления немцев. Красноречивым примером зверства и жестокости фашистов является концлагерь Освенцим, где из 3000 детей, отобранных для медицинских опытов (изъятие донорской крови, изменение цвета глаз, раскрытие «секрета» рождения близнецов) в живых осталось менее 200.

Убийства матерей с неродившимися детьми, новорожденных, расстрел сотен тысяч детей в детских домах и приютах, в зонах действия партизанских отрядов и в зонах боевых действий, онемечивание детей, разлучение с родителями, принуждение к непосильному труду оставили в нашей генетической и душевной памяти неизгладимый след.

В то же время следует отметить, что на протяжении всей войны советское руководство, Красная Армия, наши люди никогда не опускались до таких зверств. СССР и его вооруженные силы не вели против немецкого населения войну на уничтожение, проявляя поразительную терпимость и человеческую гуманность. Преобладание ненависти, «ярости благородной», справедливой жажды отмщения вероломно напавшему, жестокому и сильному противнику на начальных этапах Великой Отечественной войны сменилось великодушием победителей на завершающем этапе и после её окончания.

В итоге Германию в 1945-м году пощадили природный гуманизм, чадолюбие и сердечность русского солдата. Об этом недвусмысленно говорит монумент «Воин-освободитель» в берлинском Трептов-парке, олицетворяющий советского солдата, держащего на руках спасенную им немецкую девочку, опустившего меч к ногам в ознаменование победоносного завершения войны советского народа против фашистских захватчиков, как символ миролюбивой политики страны-победителя.

Безвозвратные потери гражданского населения Германии в годы войны оцениваются приблизительно в 2 млн человек. Сюда входят погибшие в результате наземных боевых действий в последний период войны, а также примерно 500 тыс. жертв стратегических бомбардировок союзной авиации и 300 тыс. граждан Германии (антифашистов, евреев и цыган), погибших в концлагерях или казненных нацистами.

Сравнив безвозвратные потери гражданского населения СССР (около 18 млн человек) и фашистской Германии (около 2 млн человек), приходишь к выводу, что соотношение оказывается неблагоприятным для СССР — 8,5:1. Здесь сказались большие потери советского населения в ходе боевых действий, которые на территории СССР продолжались значительно дольше, чем на германской территории, геноцид нацистов против евреев и цыган и их жестокие репрессии против мирного населения, особенно в охваченных партизанской борьбой районах, а также значительная избыточная смертность советского населения от голода и болезней, прежде всего на территориях, подвергшихся оккупации (в Германии, которая до конца войны практически не голодала, подобной избыточной смертности не было).

Стоит особо отметить, что в потерях гражданского населения призывных возрастов неизбежно значительное преобладание женщин, так как в связи с призывом в армию подавляющего большинства мужчин соответствующих возрастов увеличилась вероятность гибели именно женщин среди гражданских лиц этих возрастов. Такое явление наблюдалось в Германии, где по результатам бомбардировок союзной авиации «во всех возрастных группах потери среди женщин превышают потери среди мужчин приблизительно на 40 %».

Следует обратить внимание, что и смертность среди германских военнопленных как на Востоке, так и на Западе, хотя и была значительной, но далеко не достигала уровня смертности советских военнопленных, которых погибло почти две трети. Тут сказалось прежде всего бесчеловечное отношение лагерной германской администрации к пленным красноармейцам, а также расчет на молниеносную войну, в которой использование пленных для военных нужд не предусматривалось. Аргумент о многочисленности советских пленных, особенно в 1941–1942 гг., как о причине повышенной смертности среди них вряд ли справедлив, поскольку в последние месяцы войны и сразу после капитуляции германских пленных в руках союзников оказалось никак не меньше, но трудности их содержания и снабжения в целом были преодолены, хотя среди отдельных групп пленных, взятых в экстремальных условиях и после длительной блокады, смертность оказалась велика: не вернулось домой большинство пленных, например, взятых в Сталинграде.