Андрей Соколов - «Правь, Британия, морями»? Политические дискуссии в Англии по вопросам внешней и колониальной политики в XVIII веке

Конечно, изучение внешней и колониальной политики Великобритании в «долгом» XVIII в. не стояло на месте в отечественной историографии. В последние годы опубликованы интересные исследования, посвященные британской колониальной политике, культурным аспектам русско-британских отношений, принадлежащие перу историков разных поколений 2 2 Здесь указаны немногие монографические работы: Акимов Ю. Г . Очерки ранней истории Канады. СПб. 1999; Его же. От межколониальных конфликтов к битве империй: англо-французское соперничество в Северной Америке в XVII – начале XVIII в. СПб. 2005; Ивонина Л. И. Война за испанское наследство. М. 2009; Киселев А. А. Рождение империи. Британское государство и колониализм в XVII – XVIII вв. Волгоград. 2012; Лабутина Т. Л. Британцы в России в XVIII в. СПб. 2013; Малкин С. Г. «Мятежный край его величества»: британское военное присутствие в Горной Шотландии в 1715–174 гг. СПб. 201 1; Орлов А. А. «Теперь вижу англичан вблизи…» Британия и британцы в представлениях россиян о мире и о себе (вторая половина XVIII – первая половина XIX вв.). М. 2008; Станков К. Н . Яков II и становление движения якобитов 1685–1701 гг. СПб. 2014. . К сожалению, политика Англии в Европе в XVIII в. по-прежнему привлекает недостаточное внимание, равно как и внутриполитические аспекты британской внешней и колониальной политики. Возможно, это придает переизданию книги актуальность. Если бы книга писалась сегодня, насколько бы я ее изменил? Перечитав ее в процессе редактирования свежим взглядом, могу ответить на этот вопрос отрицательно: в концептуальном отношении никак. Возможно, я «оживил» бы ее характеристиками некоторых исторических персонажей, воздержался бы от отдельных высказываний в стиле мета-нарратива («Англия на пути социальных, экономических, политических изменений»), уделил бы несколько больше внимания культурной символике и влиянию религиозного фактора на формирование британской внешней и колониальной политики. Однако, в целом, я не отказываюсь ни от одного слова (за исключением исправлений редакторского характера), и представляю книгу в том виде, в каком она была написана двадцать лет назад.

«Правь, Британия, морями, британцы никогда не станут рабами». Эти знаменитые строки были написаны Джеймсом Томсоном в 1740 г. и стали гимном британскому патриотизму, морскому и имперскому могуществу Великобритании. Стоит, однако, вспомнить, что они появились в определенной исторической обстановке, через год после того, как в результате бурных политических споров в парламенте и прессе страна вступила в очередную войну с Испанией, этой самой богатой хозяйкой в колониальной Америке. Накануне и во время англо-испанской войны как никогда остро дебатировался вопрос о стратегии военных действий: то ли Великобритания как самая могущественная морская держава, отделенная проливом от остальной Европы, должна направить основные усилия на ведение военно-морских операций с целью захвата испанских владений в Америке или, по меньшей мере, для расширения там своей торговли; то ли ей как европейской державе следует признать, что судьбы войны решаются здесь, в Старом Свете. Очевидно, что вопрос о стратегии военных действий был лишь частью более широких и длительных дискуссий о соотношении европейской и колониальной политики, о степени вовлеченности в европейские дела, о методах колониальной экспансии. Строки Томсона отражали политическую концепцию, близкую сердцам депутатов-заднескамеечников: не бросать денег на войну в Европе, в конечном счете выгодную только британским союзникам на континенте, а, имея преимущество на морях, защитить торговые и колониальные интересы страны.

Хотя в парламенте речь шла о «защите» интересов, эта концепция совсем не была оборонительной. Историки довольно единодушно признают, что английскому обществу ХVIII в. была свойственна «любовь к агрессии». Об этом писал видный либеральный историк Дж. Плам <1>. Л. Колли, одна из самых интересных исследователей, выступающих сейчас с критикой традиционной либеральной концепции в историографии, также замечает, что «жадность, а не Провидение позволили Великобритании в ХVIII в. преуспеть в господстве над морями и значительной частью мира» <2>.

Во время политических дебатов в ХVIII в. оказалось, что приверженность концепции морской войны и колониальных захватов рассматривалась в качестве одной из составляющих британского «патриотизма» наряду с признанием «исключительности» политического устройства этой страны, приверженностью протестантизму и англиканской церкви и ярко выраженным «антигаллизмом». Любопытно, что двумя самыми главными национальными героями в ХVIII в. стали адмиралы Э. Вернон и Г. Нельсон. Если на отношение к генералам накладывался отпечаток негативного отношения к постоянной армии, то адмиралы безусловно прославлялись как наиболее почитаемые защитники короля, конституции и страны <3>. Особенно показательно создание культа Вернона, героя взятия Порто Белло в 1739 г. Его источником стало не столько военное дарование и успехи, сколько политический интерес оппозиции, использовавшей фигуру популярного и враждебного Роберту Уолполу адмирала для критики правительства.