Александр Сидоров - На Молдаванке музыка играет - Новые очерки о блатных и уличных песнях

Особой «фишкой» являются «подлянки» как часть тактического арсенала: «Удар, да ещё внезапный и “с подлянкой” может если не отключить, то, по крайней мере, ошеломить противника, что позволит добить его всеми доступными или немыслимыми способами».

Кочергин перечисляет некоторые виды «подлянок»:

— сделайте вид, что хотите резко схватить левой рукой противника за пах, он рефлекторно опустит руки для защиты промежности и согнётся — в этот момент вы наносите врагу удар пальцами в глаза;

— обозначьте резкий удар ногой в пах, противник инстинктивно наклонится вперёд — бейте его кулаком в область переносицы, чтобы её сломать;

— плюньте сопернику в лицо и воспользуйтесь его секундным «ступором», чтобы нанести «вырубающий» удар — желательно снизу вверх кулаком в пах;

— швырните в лицо противника табак (можно также соль, песок и т. д.), а затем ударьте ногой в пах.

Таких примеров — десятки. Некоторые я узнал в молодости от ребят, прошедших школу реального уличного боя. Например, при защите от ножа вы бросаете в лицо нападающему пригоршню монет и тут же бьёте по руке, в которой он держит «перо». Результат стопроцентный: хватка рефлекторно расслабляется и нож вылетает из руки, какой бы силой человек ни обладал. Если бой переходит в возню с борцом, который превосходит вас силой и весом, следует крепко схватить соперника за ухо и рвануть вниз что есть силы! Следует болевой шок, а дальше можно делать с врагом что угодно. Бывало, и уши обрывали…

Перечисление ударов и «подлянок» — ещё один аргумент в пользу того, что «бакланка» как система существовала ещё в 20-е годы прошлого века. Многое из названного Кочергиным встречается у Ознобишина в практике московских хулиганов того периода.

Особое внимание Кочергин уделяет психологической составляющей бойца — определяющему элементу «хулиганской школы». Автор отмечает: «Бой ведётся на поражение, без весовых категорий и каких-либо ограничений (тем более морально-этических), в этой связи удары просто обязаны быть кровожадными и результативными. Подавление противника, его зашугивание и унижение — вот стратегическая задача данного вида боя, именно по этой причине психическая подготовка должна быть более чем предметной и прикладной… Именно безоглядное мужество и нарочито наплевательское отношение к своему здоровью и жизни вполне может характеризовать целевую установку всего “предварительного этапа обучения”… Лихое безрассудство предпочтительнее вялой расчётливости и натиск вернее в бою, чем оборона… Только абсолютная жестокость и кровожадность могут дать хотя бы умозрительный шанс на победу».

Кочергин подчёркивает, что в воспитательных колониях «не обязательно побеждать, в них обязательно не сдаваться и драться, пока дышишь, этого вполне может хватить для “уважухи”, и реальные ТТХ [24] ТТХ — тактико-технические характеристики. играют значительно меньшую роль, чем готовность убить и быть убитым в борьбе за свою жизнь и достоинство. Как вам такие отморозки весом килограмм 40 и со стеклянными глазами, видел вживую — удивительное несоответствие внешней несостоятельности и внутренней силы… Такими бывают загнанные в угол животные — без сомнений, без состраданий, без выбора».

Здесь я хочу вернуться к работе Александра Чижевского «К вопросу о природе хулиганства» 1927 года. Напомню, учёный написал её на основе исследований, согласно которым среди хулиганов той поры 56 % оказались травматико-невротиками, а 32 % — неврастениками и истериками. Всех их профессор характеризует как психопатов, дегенератов, истериков без нравственных ориентиров. Уровень зверства в этой среде был значительно выше, нежели в ВТК образца 1960—1980-х годов. На «малолетке» позднего советского образца были воспитатели, определённый контроль, действовали школы, кружки, ребят занимали работой. Конечно, это не могло противостоять неформальным законам зоны, детской жестокости. Однако по сравнению с воспитанниками ВТК беспризорники и босяки послереволюционных лет выглядят просто патологическими типами, которые ни во что не ставили ни свою, ни чужую жизнь. И приёмы, которым их обучали бывшие офицеры, попадали на плодородную почву, богато удобрённую жестокостью, злобой, ненавистью и животными инстинктами. А явный уклон в психопатию и истерию не оставляет сомнений в том, что основные принципы «хулиганской школы» сформировались именно в 20-е годы прошлого века среди бузотёров беспризорного «розлива», «духовитость» которых ковалась в условиях революций, войн, кошмарной борьбы за выживание. Малолетки лишь переняли их эстафету, прошедшую в том числе и суровую школу ГУЛАГа.