Вадим Телицын - Святой Грааль и Третий рейх

Так или иначе, Копье (а может - его искусная копия) оказалась в кабинете командующего 3-й американской танковой армией генерала Джорджа Смита Паттона (Паттон Джордж Смитт. Об этой удивительной личности стоило, конечно, сказать отдельно: интеллектуал, знаток и последователь мистических учений, полиглот и библиофил, ценитель искусства и антиквара. В советской литературе (посвященной, в частности, вопросам истории масонства и связей его последователей с зарубежными «коллегами») имя генерала Паттона постоянно упоминалось в связи с «идеологической борьбой двух систем». Чего только о нем не писали!!! Поток лжи сошел на нет только тогда, когда в России стало «не модным» сводить всю внешнюю политику западных государств сугубо к формуле «ЦРУ против СССР». Хотелось бы надеяться, что времена «охоты на ЦРУ» ушли в прошлое.) буквально на второй день усиленных поисков. Генерал Джордж улыбнулся - первый раз за всю войну - вот оно! (Паттон был человеком образованным и историю Копья Судьбы знал достаточно хорошо.)

Усердные контрразведчики были отмечены боевыми наградами, но о ходе поисков не известно ничего и по сей день. Можно лишь предположить, что реликвия эта находилась «под присмотром» американских спецслужб еще задолго до вступления в Нюрнберг передового отряда «джи-ай» («Джи-ай» - прозвище американских военнослужащих). Чем иным объяснить такую быстротечность серьезной операции? (Обычная ссылка в таких случаях на неразбериху не проходит: немцы оставались дисциплинированными бюргерами и в дни «Всеобщего Потопа».)

Еще одно косвенное свидетельство в поддержку нашей версии. Один из американских военных журналистов, некто Дэвид Зельник, видел на территории расквартированной в Нюрнберге авторемонтной роты одной из частей 3-й танковой армии фургон, предназначавшийся, как он сам писал, «для перевозки, по всей видимости, ценностей». Фургон этот достался американцам в качестве трофея, но как (и для чего) он очутился здесь, далеком от германской столицы городе, где самым ценным грузом оставались рейхсмарки, стремительно терявшие «в весе» к концу войны. Зельник предположил, что нацисты рассчитывали использовать спецфургон для вывоза из Нюрнберга каких-либо исключительных по ценности предметов. Последним могло быть только Копье Судьбы. Но фургон остался в Нюрнберге, и, может быть, Копье, в силу обстоятельств, не смогло покинуть городских границ. Зельник вел свою идею к тому, что эвакуация Копья затягивалась искусственно, благодаря исключительно вмешательству парней из американской контрразведки.

Из Нюрнберга ценный трофей отправили за океан, в Вашингтон. Первый, кто увидел Копье в Америке, был президент США Гарри Трумэн. Он же отдал распоряжение вернуть реликвию в Вену, в Хофбургский дворец, где она хранилась уже несколько столетий и откуда затем была, по сути дела, похищена.

Единственным, кто выразил свое несогласие (это было возможно только в США) с решением президента был Эйзенхауэр, тогда покрывший себя неувядаемой боевой славой вояка, а в будущем занявший президентское кресло несговорчивый и неподкупный политик.

Эйзенхауэр считал, что падение Германии и гибель самого фюрера еще не означало, что с корнем вырван сам милитаристский дух германской нации (к которой, как он подчеркивал, любят относить себя и - на наш взгляд, достаточно миролюбивые - австрийцы), что Копье может послужить своеобразным «знаменем», сбирающим реваншистов. Время показало, что Эйзенхауэр ошибался, но только что закончившаяся Вторая мировая бойня научила ее участников (в том числе и победителей) быть не просто осторожными, а - боязливыми. Надо отдать должное Трумэну, он был непоколебим.

Существует легенда (именно легенда, не более того), что приказ о применении атомного оружия против Японии Трумэн отдал после того, как вышел из комнаты, где хранилось Копье Судьбы.

Русскую версию эпопеи копья изложил С.Макин. Согласно популяризирумой им гипотезе реликвия долгое время хранилась в Софийском соборе Константинополя, откуда была вывезена князем Олегом в Киев, а затем переправлена в Великий Новгород. Вече вручило священное оружие Александру Ярославичу (Невскому) перед битвой на Чудском озере и, после смерти князя оно было перемещено в его саркофаг. Из данной гипотезы следует, что канонизация воина с копьем, изображаемого на русских печатных знаках, подразумевала намек на конкретный вид оружия.