Степан Шешуков - Неистовые ревнители. Из истории литературной борьбы 20-х годов

Эта озабоченность делами пролетарского литературного движения сближает Фадеева как руководителя с Фурмановым. Однако той высокой принципиальности, которой обладал автор «Чапаева», не было у автора «Разгрома», и поэтому многим начинаниям не суждено было осуществиться.

Фадееву посчастливилось встречаться с Фурмановым, хотя близко, к сожалению, они не были знакомы. «Фурманов, которого я знал, был замечательной фигурой, живой человек, разносторонний» [208] «Тихоокеанская звезда». – 11 января 1936 г. . Если бы Фадееву пришлось работать вместе с Фурмановым, то он бы, несомненно, воспринял от комиссара Чапаевской дивизии высокие, бескомпромиссные благородные качества, но, к великому сожалению, ему суждено было работать под руководством Авербаха.

В письме к Н. Островскому Фадеев сравнивает «Как закалялась сталь» с произведениями Фурманова: «Роман понравился мне многими сторонами: прежде всего глубоко понятой и прочувствованной партийностью, которую я только у Фурманова (из писателей) видел так просто, искренне и правдиво выраженной» [209] Фадеев А. Собрание соч. – Т. 5. – С. 339. .

Глубокая симпатия к Фурманову, идейное родство их творчества, «так просто, искренне и правдиво» выраженное в партийности, – это свидетельствует о том, что А. Фадеев был продолжателем творческих традиций Д. Фурманова.

Но Фурманов глубже осмысливал задачи литературного развития в нашей стране, чем Фадеев на новом этапе.

Фурманов еще до резолюции ЦК ВКП(б) от 1925 года решительно выступил против серьезных пороков в организации пролетарской литературы, прежде всего против групповой узости, замкнутости движения, против отрыва пролетарской литературной организации от других отрядов передовой советской литературы. Фадеев же даже после постановления ЦК ВКП(б) от 23 апреля 1932 года в своих, в целом очень плодотворных, статьях «Старое и новое» (в этот цикл вошло несколько статей с разными названиями) будет еще отстаивать порочный лозунг РАПП «Союзник или враг», будто бы правильно выдвинутый, но неверно реализуемый рапповцами. Фурманов глубоко понимал, что кадры советской литературы формируются и будут формироваться не только из низов, из среды рабочих и крестьян, через рабселькоровское движение и литературные кружки путем их образования и воспитания, но также из среды интеллигенции, так называемых попутчиков, путем их перевоспитания. Он не противопоставлял эти закономерные процессы, а содействовал тому, чтобы они, сливаясь, взаимно обогащали друг друга под идейным руководством коммунистических сил. Фадеев разрывал эти два процесса. Еще в 1921 году он выразил свое заветное убеждение, что «новая поэзия и литература будут созданы самим пролетариатом» [210] Там же. – С. 289. . Это свое убеждение он пронесет через всю историю РАПП и поймет свое заблуждение лишь в 1932 году, когда в связи с постановлением ЦК ВКП(б), подвергая критике ошибки РАПП, скажет: «…недооценка действительных процессов среди попутчиков являлась следствием общего недоучета процессов, происходящих вне РАПП, существующего у многих неосознанного представления, что только писатели РАПП (да и то не все) являются, в сущности, подлинными создателями революционной и социалистической литературы. Это и свидетельствует о левацком вульгаризаторстве, об опасности своеобразного «пролеткультизма», перед которым вплотную стояла РАПП» [211] «Литературная газета». – 17 октября 1932 г., статья А. Фадеева «Старое и новое». .

В 1956 году, составляя свой сборник «За тридцать лет», А. Фадеев сделал комментарий к речи, произнесенной им на Всесоюзной конференции театров рабочей молодежи в 1929 году, – «За ТРАМ и против «трамчванства»: «В понимании вопроса о развитии этих театров, как и в области литературы, здесь нашли свое отражение некоторые непреодоленные влияния «пролеткульта», а именно, – представление, что только пролетарские организации, изолированные от общего развития советской культуры, найдут искомый художественный метод и явятся создателями нового искусства… Автор этого выступления, правильно поняв плодотворность учения у такого театра, как Московский Художественный театр, однако, совершенно не понимал тогда, что так называемый «старый» профессиональный театр (Художественный и другие) и их крупнейшие деятели (Станиславский и другие) тоже способны развиваться и развиваются в новом советском духе» [212] Фадеев А. За тридцать лет. – С. 76. (разрядка наша. – С. Ш. ). Здесь же автор указывает, что все это «было понято и снято только после постановления ЦК ВКП(б) о ликвидации РАПП в апреле 1932 года» [213] Там же. .