Татьяна Лабутина - Британские дипломаты и Екатерина II. Диалог и противостояние

Джон Бэкингэмшир готов был исполнить королевский наказ, но его смущали определенные трудности, с которыми он столкнулся по прибытии в Россию. В одном из первых своих донесений к государственному секретарю Дж. Гренвилю от 7 октября 1762 г. он сообщал: «Я постараюсь как можно скорее выслать вам верный отчет о состоянии этой страны, но нахожусь в сильном затруднении, не имея при себе курьера; здесь же, вероятно, будет нелегко найти верный путь для передачи известий деликатного свойства» 203 203 Дипломатическая переписка. С.41. .

Первую частную аудиенцию у императрицы граф получил спустя две недели. «Вся церемония была выполнена по уставу, – повествовал он. – Предъявив верительную грамоту Его Величества, я сказал по-английски приветствие, копию с которого прилагаю, и надеюсь, что оно заслужит одобрение Его Величества. Императрица отвечала мне по-русски; я просил перевод ее слов и мне его обещали. Вечером в залах дворца был большой прием и концерт. Я имел честь играть в пикет с Ее Величеством. Она много расспрашивала меня об Англии, и вообще все ее обращение со мной … было весьма милостиво » 204 204 Там же. С. 47. . С этого момента британский посол мог приступить к своим непосредственным обязанностям.

Наиболее важным для правительства Великобритании являлось заключение союзного договора с Россией. В январе 1763 г. государственный секретарь граф Галифакс, сменивший на этом посту Дж. Гренвиля, отправляя депешу послу в Петербург, напоминал, что король желал «немедленно вступить в союз с императрицей» и возобновить с этой целью оборонительные обязательства договора 1742 г., срок которого завершился в 1759 году. Однако императрица не спешила с заключением договора. В одном из донесений графу Галифаксу посол сообщал: Екатерина II «желает этого возобновления, но … она отложила на время выполнение этой мысли … до тех пор, пока не выяснится система Европы по восстановлении общего мира». В другом послании Бэкингэмшир извещал госсекретаря, что при личной встрече в доме Григория Орлова императрица заявила: заключение подобного союза «могло бы внушить опасения прочим державам и возбудить их подозрения, на счет предмета этих сношений». Однако в силу ее собственного расположения к Англии и уверенности ее в таковых же чувствах короля к интересам России она рассматривает этот договор «как бы заключенным» 205 205 Дипломатическая переписка. С. 54, 94. .

Как видно, Екатерина опасалась, что немедленное заключение союза с Великобританией может повлиять на общую расстановку сил в Европе и вызвать недовольство ряда других европейских держав, прежде всего союзников по коалиции – Франции и Австрии. Об этом упоминал и Бэкингэмшир в секретном послании графу Галифаксу 25 апреля 1763 г. «Считаю долгом сообщить вам, – писал он госсекретарю, – что императрица, как кажется мне, отчасти вследствие собственной симпатии, отчасти потому, что видит в том истинную выгоду для себя, желает вступить в самые тесные отношения с Англией и с австрийским домом; она питает глубокое отвращение к французскому народу и личную обиду и неприязнь против короля прусского, однако, весьма осторожна в своих отношениях с этими державами, опасаясь их интриг, которые бы могли существенно повредить ей в настоящем ее положении» 206 206 Там же. С. 97. .

Однако Георг III продолжал настаивать на своем и даже упрекал императрицу в том, что в течение «столь долгого времени и, несмотря на усердные заявления с его стороны, ничего не было сделано по вопросу, представляющему такую важность для сохранения мира в Европе и для … общих интересов обеих наций» 207 207 Там же. С. 101. . Чтобы Екатерина II быстрее решилась на подписание договора, госсекретарь советовал послу использовать канцлера А.П. Бестужева («постарайтесь поддержать дружбу с ним») 208 208 Там же. С. 109. , полагая, что тот сможет склонить императрицу к более решительным действиям. Впрочем, посол довольно быстро разобрался в том, как можно заручиться «дружбой» с канцлером. В одном из посланий к Галифаксу он упоминал о сетованиях Бестужева на те убытки, которые тот понес от английских крейсеров, захвативших товары, посланные ему из Франции. «Я действительно полагаю, что его просьба справедлива, – соглашался граф Бэкингэмшир, – и что исчисление потерь не преувеличено, особенно по отношению к великолепным коврам, которые совершенно испорчены» 209 209 Там же. С. 100. . По-видимому, ситуация была исправлена, судя по тому, что не прошло и месяца, а канцлер уже заверял посла, что «немедленно сообщит» ему «всякое известие, могущее иметь малейшее значение для Англии» 210 210 Там же. С. 107. . И в августе 1763 г. посол получил проект нового союзного договора.