Коллектив авторов - Маргиналы в социуме. Маргиналы как социум. Сибирь (1920–1930-е годы)

В 1926 г. Мамычева арестовали за валютные операции и выслали на три года на Урал. В 1927 г. он освободился по амнистии. В отличие от многих своих коллег, которые еще питали иллюзии в отношении «нового нэпа», Мамычев понимал, что время частных предпринимателей уходит, и решил порвать со своей прошлой жизнью. В.П. Мамычев поступил в томский музыкальный техникум и стал оперным певцом. В 1930-е гг. он добился успеха на этом поприще, а кроме того, активно занимался общественной работой.

Другой крупный сибирский предприниматель Мартош Александрович Поррес также не имел до революции собственного дела. Он родился в 1881 г. в Лифляндской губернии в семье эстонского крестьянина и получил только начальное образование. М.А. Поррес был пастухом, батраком, кондуктором на железной дороге. В 1903 г. он поступил торговым агентом в фирму «Зингер и К о» и по требованию фирмы переехал в Сибирь. Во время Гражданской войны, будучи призван в Красную армию, Поррес служил в должности делопроизводителя. В 1922 г. он вместе с Шеиным и Никулиным и еще пятью более мелкими предпринимателями основал фирму «Оборот». Помимо легальной деятельности Поррес решил заработать на скупке и продаже золота. Это его и погубило. В 1926 г. он был арестован ОГПУ и сослан. М.А. Поррес, как и В.П. Мамычев, быстро осознал, что частное предпринимательство становится слишком ненадежным занятием, и в ссылке выучился на маляра. Позже он устроился на работу на государственное предприятие. В 1930-е гг. М.А. Поррес стал ударником труда и активным общественником.

Если о нэпманской верхушке имеются лишь отрывочные данные, то о нэпманах-середняках информация достаточно полная, что позволяет провести ее анализ статистическими методами. Нами были обработаны личные дела, сохранившиеся в Государственном архиве Новосибирской области. Эти дела появились в начале 1930-х гг., когда в горсоветы, Сибкрайисполком и ВЦИК потоком хлынули прошения бывших нэпманов о восстановлении их в гражданских правах. К делу, как правило, прилагалась анкета, автобиография просителя и справки из налоговой инспекции. К анкетам и особенно автобиографиям необходимо подходить критически, т. к. нэпманы всегда старались преувеличить свою лояльность советской власти. Однако в целом личные дела представляют собой исключительно ценный и информативный источник.

При изучении личных дел сразу обращает на себя внимание малая доля коренных жителей среди предпринимателей: 16,5 % предпринимателей приехало с Урала и из северных губерний России, 24 % – из Центральной России, 16 % – из Белоруссии и Украины, 24 % – из Поволжья, несколько человек – с Кавказа, по одному – из Венгрии и Польши. Только 16,5 % нэпманов родилось в Сибири, и всего лишь один был коренным новосибирцем. До революции в Сибирь переехало 36,5 % частных предпринимателей. Во время Гражданской войны вместе с колчаковской и Красной армиями за Урал попали 39 %. В 1920-е гг. в Сибири оказались остальные 8 % нэпманов.

Весьма незначительная часть нэпманов по своему социальному происхождению была связана с предпринимательскими слоями населения. Из крестьян происходило 69 % нэпманов, из мещан – 24 %, из рабочих – 6 %. Почти 80 % частных предпринимателей появилось на свет в сельской местности и переехало в город уже в достаточно зрелом возрасте.

В отличие от верхушки нэпманов, представители которой в подавляющем большинстве получили среднее или высшее образование, нэпманы-середняки имели гораздо более скромный образовательный уровень. Лишь 10 % получили среднее образование, 81 % имели начальное или домашнее образование, а 9 % вообще были неграмотными. Тем не менее по уровню образования нэпманы превосходили другие группы населения. В 1926 г. в составе всего городского населения Сибири было только 59,2 % [348] Сибирский край: Стат. справочник. Новосибирск, 1930. С. 48–49. грамотных людей, в то время как в составе нэпманов – 91 %.

Среди сибирских нэпманов преобладали мужчины. Женщины составляли лишь пятую часть. Дело в том, что довольно часто коммерческое предприятие формально записывалось на имя жены, а всеми делами занимался муж.

Национальный состав нэпманов был довольно пестрым. Преобладали русские – 78 %. На втором месте находились евреи – 14 %. Затем шли татары, белорусы, украинцы; были зафиксированы армянин и венгр. По национальному составу сибирские нэпманы не отличались от дореволюционных предпринимателей [349] См.: Бойко В. Томское купечество. Томск, 1996. .

Интересно, что нэпманы еврейской национальности отличались от своих русских коллег. Почти все они имели среднее образование, солидный опыт в коммерции, организовывали более крупные предприятия и более успешно вели дела, поддерживали друг друга и имели связи в деловых кругах по всему Союзу.