Коллектив авторов - Маргиналы в социуме. Маргиналы как социум. Сибирь (1920–1930-е годы)

Восстановление в избирательных правах являлось важнейшей стороной деятельности избирательных комиссий, а для самих «лишенцев» принятие избирательной комиссией решения об их восстановлении – одной из главных жизненных забот. Насколько успешны были апелляции городских и сельских «лишенцев»?

Ходатайства городских «лишенцев» были значительно более успешными, чем сельских. Причин этому несколько. При подаче ходатайств многочисленные ошибки, допущенные местными властями, исправлялись, апелляции подавали «лишенцы», изначально знавшие, что у них имеются определенные шансы на восстановление в правах, и, наконец, многие из них удовлетворяли главным условиям для восстановления: имели трудовой стаж, являлись членами профсоюзов. С 1926 по 1936 г. было восстановлено в избирательных правах 77 % городских «лишенцев». Во второй половине 1920-х гг. их доля среди подававших ходатайства составляла 88 %, в первой половине 1930-х гг. – 64 %.

Среди сельских «лишенцев» смогли восстановиться лишь менее трети подававших заявления. В отличие от «лишенцев»-горожан, к которым избирательные комиссии относились со значительно большей снисходительностью, для сельчан восстановление в правах представляло огромную трудность (табл. 6).

Таблица 6

Структура восстановленных в избирательных правах сельских «лишенцев» по категориям, % от подававших апелляции

Численность восстановленных по разным районам не совпадает, что свидетельствует о различиях в позициях местных властей, районных избирательных комиссий, решавших вопрос о восстановлении в правах или подбиравших документы для окружной или краевой комиссии. Алексеевская (Мошковская) РИК либеральнее других подходила к вопросу о восстановлении, ею было восстановлено в правах 35,5 % «лишенцев». Черепановская РИК, напротив, занимала наиболее жесткую позицию по отношению к «лишенцам», в этом районе по сравнению с другими оказалось меньше всего восстановленных в правах – 27,6 %.

Подробный анализ мы провели на материалах некоторых категорий городских и сельских «лишенцев». Для этого были выбраны наиболее многочисленные и интересные группы для города и деревни. Среди городских «лишенцев» таковыми являлись «торговцы, торговые посредники и предприниматели» и «бывшие белые офицеры», сельских – «эксплуататоры наемного труда» и «владельцы сельскохозяйственных предприятий».

Согласно ст. 69 п. «б» Конституции РСФСР 1925 г., избирательных прав лишались «живущие на нетрудовые доходы, как-то: проценты с капитала, доходы с предприятий, поступления с имущества» [223] СУ РСФСР. 1925. № 30. Ст. 218. Гл. VI, ст. 69, п. «б». . Среди «лишенцев»-новосибирцев их было немного. В массиве документов нам не удалось найти ни одного личного дела «жившего на проценты с капитала». Местные власти в статистических расчетах объединяли данную категорию с категорией торговцев и торговых посредников, лишаемых избирательных прав на основании ст. 69 п. «в» Конституции РСФСР 1925 г. Зачастую это происходило потому, что «живущие на нетрудовые доходы» оказывались лишенными избирательных прав сразу по нескольким статьям инструкции (за предпринимательство, торговлю, сдачу в аренду помещений).

Категория торговцев, посредников и «живших на нетрудовые доходы» в городах страны была самой многочисленной – от 38 до 70 % [224] ГА РФ. Ф. 3316. Оп. 20. Д. 918. Л. 61. . Она была самой представительной и среди «лишенцев»-новосибирцев как во второй половине 1920-х, так и в первой половине 1930-х гг.; в разные годы ее доля колебалась от 35 до 85 % [225] ГАНО. Ф. Р-1228. Oп. 1. Д. 356. Л. 42; Д. 660. Л. 421; Ф. Р-1347. Оп. l a. Д. 2429. Л. 17–21. . Торговцы и предприниматели в исследуемой группе составляли 29 %. Во второй половине 1920-х гг. лишь 12 % их представителей подали апелляции о восстановлении в правах, а в первой половине 1930-х гг. – уже 35 %. По своему составу данная категория была чрезвычайно разнородной. К ней причислялись предприниматели (в т. ч. бывшие, занимавшиеся предпринимательством до революции), управляющие, приказчики у купцов (хотя последних, если следовать букве закона, не следовало относить к «лишенцам», поскольку они являлись наемными работниками), а также граждане, сдававшие квартиры, помещения внаем. Бóльшую часть составляли те, кто вел торговлю. При этом в изучаемой группе доминировали мелкие торговцы. Около четверти торговали без патентов, 52 % выбирали патенты первого разряда, 15 % – второго, 8 % – третьего и лишь 2 % – четвертого и пятого разрядов. Напомним, что согласно расписанию разрядов торговых предприятий, введенному Положением о государственном промысловом налоге от 24 сентября 1926 г., к первому разряду относилась торговля на базарах, рынках и других местах, производимая с рук, земли, лотков, ящиков и т. п., «помещений, переносимых вместе с товаром одним человеком»; ко второму – торговля единоличная или с помощью одного члена семьи, на базарах, рынках и в других местах с рук или в переносимых и перевозимых помещениях, а также в небольших постоянных помещениях площадью не более 5 кв. м и недоступных для входа внутрь покупателей; к третьему – розничная торговля всяким товаром, которую обслуживали не более 4 чел., к четвертому – розничная торговля, обслуживаемая 5–8 чел., а также полуоптовая торговля при числе обслуживающих ее лиц не более пяти; к пятому разряду – оптовая и полуоптовая торговля, обслуживаемая не более 15 чел.; к шестому – все предприятия, своими размерами превышающие предыдущий разряд [226] См.: Байда Е.В. Социальный портрет лишенных избирательных прав за занятие торговлей // История репрессий на Урале: идеология, политика, практика (1917–1980-е гг.). Екатеринбург, 1996. С. 89. . В исследуемой нами группе доминировали лица, занимавшиеся мелкой и мельчайшей торговлей (т. е. те, кто торговал без патентов или по патентам первого разряда). В основном торговали продуктами или, как указывали сами неполноправные члены общества, «съестными припасами» – бакалеей, выпечкой, печеным хлебом, сладостями, овощами. Лишь 15 % занимались продажей непродовольственных товаров – одежды, лекарств, обуви и т. д.