Коллектив авторов - Лубянка. Сталин и НКВД—НКГБ—ГУКР «Смерш». 1939 — март 1946

Например:

1) на личном текущем счету осужденного в 1939 году к 5-ти годам ИТЛ за к-р деятельность священника ПОПОРА до сих пор лежит 459 982 руб. (на деньги наложен арест);

2) у осужденной в том же 1939 году к 3-м годам ИТЛ как члена семьи изменника родины ГУСЕВОЙ-ГУТЦАЙТ описано имущество стоимостью в 118 000 рублей.

По делам о спекуляции и контрабанде в органах НКВД, как правило, после рассмотрения дел в Особом совещании, остаются крупные суммы денег и предметы спекуляции и контрабанды, которые не могут быть возвращены владельцам или членам их семей как приобретенные незаконным путем и в то же время не могут быть конфискованы в доход государства вследствие отсутствия таких прав у Особого совещания». Далее Берия представил согласованный с НКЮ и Прокурором СССР проект Указа Президиума Верховного Совета СССР (ЦА ФСБ. Ф. 3. Оп. 7. Д. 38. Л. 40—43).

21 января 1941 г. Л.П. Берия направил И.В. Сталину спецсообщение, к которому приложил проект данного постановления. Главная причина реорганизации заключалась в том, что Наркомат внутренних дел одновременно выполнял функции хозяйственного, правоохранительного органа и органа разведки и контрразведки. Необходимо было выделить оперативные подразделения в самостоятельный наркомат, освободив их от решения несвойственных спецслужбе задач (см. док. № 150). Однако к началу Великой Отечественной войны реорганизация так и не была завершена, а необходимость централизации управления заставила вернуться к прежней структуре (см. док. № 188).

Военная коллегия Верховного суда СССР 24 июня 1941 г. приговорила Л.П. Иванова, Г.Е. Коршина, В.М. Аникеева и Н.Д. Афанасьева к высшей мере наказания. В связи с многочисленными человеческими жертвами на Шосткинском пороховом заводе в процессе реабилитации осужденные были реабилитированы только в части необоснованных обвинений о диверсионно-вредительской деятельности.

Принятие данного постановления ЦК ВКП(б) являлось свидетельством дальнейшего укрепления позиций наркома обороны С.К. Тимошенко, который добился создания в РККА независимой от НКВД структуры военной контрразведки и непосредственного подчинения ее руководителей НКО и НКВМФ. Однако уже в апреле 1941 г. Л.П. Берия ограничил влияние высшего военного командования на органы военной контрразведки в армии и усилил взаимодействие особых отделов с НКГБ СССР (см. док. № 162).

18 июля 1941 г. решением Военной коллегии Верховного суда СССР А.Я. Даннебергс, генерал-майор, начальник артиллерии 24-го стрелкового территориального корпуса, А.Я. Дальберг, генерал-майор, начальник снабжения 24-го СК, Я.Я. Пуксис, полковник, командир 40-го кавалерийского полка 24-го СК, Ю.К. Розенбалс, полковник, начальник штаба 181-й стрелковой дивизии 24-го СК, Я.Я. Инданс, бывший генерал авиации ВВС Латвии, и Ж.К. Бах были приговорены к расстрелу. Приговор был приведен в исполнение 18 октября 1941 г. На заседании Военной коллегии никто из подсудимых не признал себя виновным в участии в контрреволюционной организации и проведении совещания 18 декабря 1940 г. Ж.К. Бах, также отрицавший свое участие в организации, просил суд учесть, что в 1921—1922 гг., когда он работал в России, он не был советским гражданином, а представлял в Москве независимую Латвию. Определением Военной коллегии от 24 августа 1957 г. приговор был отменен за отсутствием состава преступления. Ж.К. Бах был реабилитирован в апреле 1992 г.

Сведения об авариях и катастрофах в авиационных частях оперативно направлялись высшему руководству страны по линии органов государственной безопасности. Особым отделам (военная контрразведка) вменялось в обязанность информировать «директивные инстанции» о чрезвычайных происшествиях в процессе боевой подготовки в Красной армии. ВВС несли не только материальные потери. Например, за период с 19 по 25 марта разбились 4 самолета и погибли 8 человек (ЦА ФСБ. Ф. 3. Оп. 7. Д. 14. Л. 42, 131). 22 апреля для участия в авиационном параде на 1 мая 1941 г. в Улан-Баторе вылетели 8 самолетов, из которых 6 разбились и погибли 6 летчиков. 27 апреля произошли еще две катастрофы. В районе деревни Верхняя Масловка недалеко от стадиона «Динамо» разбился самолет И-26 и погиб летчик Пионтковский, в тот же день при испытании самолета СБ конструктора Поликарпова произошла катастрофа, в результате которой погибли три человека (Там же. Д. 17. Л. 95, 106). Высокая аварийность была связана не столько с недостатками в руководстве, на которые обращалось внимание в решении Политбюро, сколько с целым комплексом причин, к числу которых следует отнести: массовое форсированное производство самолетов в начале 1941 г., серьезные конструктивные недоработки, плохая подготовка летного состава и др.