Питер Франкопан - Первый крестовый поход - Зов с Востока

Следует упомянуть и таких людей, как Одо Стигандский, молодой норманн, выучившийся в 1050-х годах в Константинополе на врача и ветеринара, заодно поверхностно овладевший несколькими иностранными языками. Его брат Роберт также прожил в столице несколько лет. Когда он наконец вернулся домой в Нормандию, то привез с собой золото, драгоценные камни и мощи святой Варвары {84} 84 R. Savage (ed.), La Chronique de Sainte-Barbe-en-Auge (Caen, 1906), pp. 23, 57–8. . Рыцарей, обладающих боевым опытом, встречали в Византии с распростертыми объятиями. Некоторые из них достигали высоких должностей в императорской армии. Некоторые из предводителей англосаксов, бежавших из Англии после поражения в битве при Гастингсе против войск Вильгельма Завоевателя в 1066 году, также направились в Византию, где надеялись начать новую жизнь {85} 85 K. Ciggaar, 'L'émigration anglaise à Byzance après 1066', Revue des Etudes Byzantines 32 (1974), pp. 338–41. .

Таким образом, к концу XI века в самом Константинополе и по всей территории империи можно было найти представителей множества народов. В столице жили, ее посещали и в ней торговали армяне, сирийцы, лангобарды, англичане, венгры, франки, евреи, арабы и турки {86} 86 Ciggaar, 'Description de Constantinople', p. 119; Gesta Francorum Iherusalem expugnantium, in RHC, Occ ., 3, p. 494; J. Zepos and P. Zepos (eds.), Jus Graeco-Romanorum, 8 vols. (Athens, 1931–62) 1, p. 317; Miklosich and Müller, 6, p. 44; P. Lemerle, N. Svoronos, A. Guillou, D. Papachryssanthou (eds.), Archives de l'Athos: Actes de Lavra (Paris, 1970), no. 48, 1, pp. 258–9. . Торговцы из Амальфи даже получили в Константинополе собственный квартал {87} 87 Actes de Lavra, no. 35, 1, pp. 233–5. ; одному из них император благоволил настолько, что тот удостоился необычной привилегии – ему преподнесли бронзовые двери, отлитые в принадлежавшей императору литейной, чтобы он отправил их в Амальфи. Их и по сей день можно увидеть на входе в собор Святого Андрея {88} 88 M. English Frazer, 'Church doors and the Gates of Paradise: Byzantine bronze doors in Italy', Dumbarton Oaks Papers 27 (1973), pp. 147–8. . Византия была космополитична, многонациональна и имела хорошие контакты с миром: торговые пути, активность дипломатов, а также обширные связи проживающих в империи чужеземцев сделали державу ромеев хорошо известной в самых удаленных уголках Европы.

Резкий рост числа иностранцев, посещающих Константинополь и оседающих в нем, был частично вызван экономическими успехами империи, которые, в свою очередь, стали возможны благодаря важным военным победам, одержанным византийскими полководцами в X веке. Им удалось наконец справиться с арабскими пиратами, которые столетиями сильно мешали судоходству в Эгейском море – византийцы систематично разгромили их базы. Компетентные и амбициозные военачальники сначала стабилизировали, а потом расширили границы на Балканах и в Малой Азии. Империя переживала свой золотой век.

В Константинополе велось активное строительство: например, возводили грандиозный монастырский комплекс Святого Георгия в квартале Мангана, включавший больницу, дома для престарелых и бедноты, великолепный дворец и монастырь, в котором впоследствии был похоронен император Константин IХ, приказавший построить комплекс. К услугам все более процветающего населения открывались школы юриспруденции и философии. Богатство купцов росло, в результате чего перед ними открылись двери сената. Частные лица начали использовать свой наличный доход, скупая земельные участки и драгоценности. Политическая стабильность и богатство империи вдохновляли таких людей, как землевладелец из Каппадокии Евстафий Воила, на окультуривание засушливых земель, которые были «засорены и плохо поддавались обработке… на них обитали змеи, скорпионы и дикие звери. Эти земли с любовью превращали в сады и виноградники, орошаемые с помощью водяных мельниц и акведуков» {89} 89 P. Lemerle, 'Le testament d'Eustathios Boïlas (Avril 1059) ', Cinq études sur le Xie siècle byzantin (Paris, 1977), pp. 24–5. .

Однако примерно в середине XI века развитие Константинополя начало замедляться. Наемники-норманны, которых изначально набирали на службу города-государства в Центральной Италии, поняли, что могут использовать распри между городами Амальфи, Салерно, Капуя, Беневенто и Неаполь с пользой для себя. За несколько десятилетий они превратили их в собственные крепости, источник военной и политической власти. К середине 1050-х годов от норманнов уже исходила угроза византийским провинциям Апулия и Калабрия. Империи угрожали и с других направлений. Константинополь всегда должен был внимательно следить за обширными степными пространствами, лежащими севернее Черного моря. В течение столетий они были заселены кочевыми племенами, которые не представляли опасности, если их контролировать должным образом. Одним из самых агрессивных кочевых народов были печенеги, которые совершали успешные набеги на плохо охраняемые цели. Печенеги жили на северных берегах Дуная. С 1040-х годов они обратили свои взоры на Византию, все чаще атакуя ее границы и сея хаос и разрушения в ее владениях на Балканах.