Пауль Карель - Выжженная Земля

Стоял знойный день. И такой спокойный, как воскресенье в деревне. Однако генерал-лейтенант Модель на небольшом пространстве сосредоточил три танковых корпуса и один армейский. Более 200 000 человек в 15 дивизиях. Подготовленные к наступлению соединения вышли на подготовленные исходные позиции за последние две ночи.

Генерал армии Рокоссовский, командующий советским Центральным фронтом, стоящим против 9-й армии Моделя, тоже держал свои войска в полной боевой готовности с 3 июля. Генштаб сообщил ему о дате немецкого наступления — как и Воронежскому фронту — еще 2 июля и проинформировал, что главный удар немцев следует ожидать по правому флангу его фронта против 13 и 17-й армий.

Рокоссовский отдал приказ пристально следить за минными полями перед главной полосой обороны. Его бдительность была вознаграждена захватом интересного источника информации.

Около 22 часов южнее Тагино был замечен немецкий отряд саперов. Русские взяли в плен одного из них — обер-ефрейтора Бруно Фермелло, согласно русским сообщениям. В соответствии с этими советскими источниками он служил в инженерно-саперном батальоне 6-й пехотной дивизии «Рейн—Вестфалия». Правда, эта часть совсем необязательно входила в состав 6-й пехотной дивизии, потому что к этой дивизии для курского наступления дополнительно присоединили инженерно-саперный батальон 47-й баварской дивизии — часть резерва главного командования.

Фермелло дал русским очень подробную информацию о подготовке немцев к операции и заверил, что после короткой артиллерийской подготовки в 3.30 немецкие части пойдут в атаку по подготовленным проходам в минных полях. Эти сведения показались столь надежными, что они немедленно были переданы Рокоссовскому. Командующий Центральным фронтом быстро отреагировал, подготовив для немцев весьма неприятный сюрприз.

Стояла ясная, звездная ночь. И на замаскированные укрепления и орудия опустилась томительная духота.

Немецкие артиллеристы уже стояли у своих пушек. Моторизованные части выдвинулись на исходные позиции. Пехотинцы и танкисты курили последние сигареты перед атакой.

В этот момент Рокоссовский преподнес свой сюрприз. Именно он начал сражение.

В 1.10 совершенно неожиданно с советской стороны раздался адский грохот. Артиллерия всех видов, тяжелые минометы и другие орудия крупного калибра изрыгнули свои снаряды на районы сосредоточения немцев, их тыловые части и подъездные пути.

Внезапно страшное подозрение возникло в умах штабистов 9-й армии: русские опередили их с важным наступлением и сейчас пойдут на немецкие позиции. Обстрел продолжался более часа и причинил серьезный ущерб. Но русские не появились. Немецкие командиры вздохнули с облегчением.

И точно по плану, в 3.30, немецкие орудия разорвали серое утро 5 июля. Ничего подобного еще не происходило на Восточном фронте.

Унтер-офицер медицинских войск Герман Пингель двигался с 9-м взводом. Все санитары и врачи находились на передовой с наступающими частями. Было ясно, что раненым придется оказывать помощь на месте, потому что отправлять их в тыловые госпитали не удастся из-за огня противника.

9-й взвод выпрыгнул из своей траншеи, словно один человек. Перед ними простиралось 200 метров плоской, как стол, земли; дальше сулила укрытие Беличья лощина. Это означало: нужно бежать. Правда, в лощине были мины, но что такое мины в сравнении с яростным заградительным огнем русской артиллерии, реактивных установок и вызывающих ужас пушек с низкой траекторией полета снарядов, которую немцы называли «бах-бух».

Часто дыша, Пингель бросился в низкий кустарник на краю лощины. За ним ползли саперы. Они расчищали проход в минном поле. Вперед!

В дальнем конце лощины находились первые русские траншеи: укрытые в склоне, они не слишком пострадали от огня немцев. Теперь русские простреливали лощину из пулеметов.

«Носилки, носилки!» — послышалось из кустов. Пингель бросился на стон. Обер-ефрейтор медицинских войск Оссеровски уже накладывал там повязки унтер-офицеру и двум стрелкам.

За колючим прикрытием организовали первую перевязочную. «Будь здесь, Осси», — сказал Пингель. Сам он пошел с наступающим отрядом. Впереди раздавались звуки тяжелого боя.

Обер-ефрейтор 258-й пехотной дивизии Карл Руденберг, кавалер Рыцарского Креста, первым достиг со своим пулеметом позиций русских. Руденберг из Столпа в Померании страдал заиканием и никогда ни одной команды не произнес правильно, но по выдержке и отваге ему не было равных в 3-м батальоне 478-го гренадерского полка.