Сигизмунд Миронин - Миф о притеснениях учёных в СССР Сталиным

"Фетишизация" Павлова и его учения оказалась чрезвычайно удобным поводом и одновременно надежным механизмом борьбы за личное и корпоративное благополучие в советской физиологии. Чтобы убедиться в этом, достаточно сопоставить "Материалы" (в частности Постановление) Объединенной сессии с организационными и кадровыми перемещениями в период 1950-1952 гг. Можно упомянуть, что директором Института физиологии АН СССР (в состав которого вошли Физиологический институт им. И. П. Павлова, Институт эволюционной физиологии и патологии ВНД, Институт физиологии центральной нервной системы) стал К. М. Быков, директором Института экспериментальной медицины в 1950 г. — Д. А. Бирюков, директором вновь организованного Института ВНД АН СССР в 1950 г. — Э. А. Асратян, а в 1952 г. — А. Г. Иванов-Смоленский [496] 496 . http://nasha-genetika.com/6.php .

Добавлю, что в 1950 г. Иванов-Смоленский становится действительным членом АМН СССР и лауреатом Сталинской премии. А лауреатами Золотой медали имени И. П. Павлова становятся в 1951 г. Быков, а в 1952 г. — Разенков [497] 497 . http://nasha-genetika.eom/6.php .

Одним из способов борьбы с монополизмом в советской науке Сталин считал публичные дискуссии. Идея состояла в том, чтобы чтобы низы могли вмешаться и ликвидировать монополию отдельного ученого, как в случае с Вавиловым, Орбели и Несмеяновым. С другой стороны, критический разбор достижений должен был стать важным стимулом для совершенствования. Поэтому с 1947 года по инициативе Сталина в стране развернулась полоса теоретических дискуссий в области самых различных научных дисциплин. Начало было положено дискуссией по книге Г. Ф. Александрова “История западноевропейской философии”. После философской дискуссии 1947 г. был создан журнал “Вопросы философии”, в задачу которого входило теоретическое обсуждение вопросов диалектики, логики, теории познания [498] 498 . Жданов Ю. 2004. С. 283-284. .

Затем были организованы дискуссии по биологии и физиологии, дискуссия в области космогонии и об эволюции звездных систем. Далее следовали дискуссии по языкознанию и политической экономии. Метод публичных дискуссий привлекал внимание не только ученых (причем особенно среднего и низового звена), но также и партийного актива с широкими слоями населения [499] 499 . Жданов Ю. 2004. С. 283-284. .

Но как обычно, система нашла противоядие и даже дала неожиданные результаты. Участники дискуссий стали использовать свои связи с партийцами для достижения своих личных целей. Воспользовавшись своими коррупционными связями с сыном Жданова, сынком и выскочкой, руководившим наукой в ЦК, генетики выступили первыми, пытаясь использовать административные методы для борьбы с оппонентами. Но об этом позже.

Несколько по-другому сложилась Павловская сессия, где разбирались вопросы физиологии, но цели у ее участников были те же — добиться занятия выгодных административных должностей. Скорее всего сама наука их интересовала мало.

Анализ поведения органов власти в этой ситуации позволяет предположить, что это была борьба с кланами/бандами в науке. По сути дела лысенковская кампания была попыткой очистки науки от еврейских и другого рода кланов. Если физика была уже во многом очищена и хотя там оставались евреи, они не занимали административных постов. В биологии и медицине дело обстояло иначе. Чтобы было понятнее, приведу выдержки из книги Буряка [500] 500 . http://city-guerrillero.narod.ru/EW1050.htm#7 , где популярно написано объяснение роли кланов в жизни каждого человека.

"Если человек хочет добиться чего-то существенного, он оказывается вынужден встроиться в некоторую социальную группу (клан) и принять на себя обязательства соблюдать сложившиеся в ней правила. Выбор клана и акклиматизация в нём — важнейший шаг в карьере. Карьера почти всегда делается в пределах клана. Проникнуть в клан можно, как правило, только с самого "низа" и только в молодом возрасте, когда человек менее отвратительно смотрится на нижних ступенях иерархии. Если он согласится терпеливо мучиться в клане на маленьких ролях, то со временем наверняка хотя бы немного "подрастёт". Некоторые кланы процветают, большинство других устраивается так себе, но всё равно человеку удобнее состоять в каком-либо клане, чем пользоваться благами свободы. Вне охвата кланами остаются лишь совсем непрестижные занятия. Всякий клан подминает под себя некоторую область деятельности и бдит, чтобы никто посторонний не оторвал от этой области ни кусочка. Большинство членов процветающего клана не представляет собой ничего выдающегося. Вне клана они — ничто. Они хорошо живут только благодаря клану. Клан — это сговор, в котором есть и формальное, и неформальное, стихийное…