Сигизмунд Миронин - Миф о притеснениях учёных в СССР Сталиным

В то время бороться с Лысенко можно было, наверное, единственным образом — выставив его предателем и вредителем. Другие аргументы -были бессильны. Вопрос стоял о ПОЛИТИЧЕСКОЙ БЕЗОПАСНОСТИ.

Условия собрания — не самое лучшее место для научно аргументированных дискуссий. Собрание — тот же митинг. И на этом митинге рациональная аргументация — не аргументация вообще. На митинге спорить даже с откровенной ложью очень трудно… На собрании надо быть бойцом. К собранию (сессии) необходимо тщательнейшим образом готовиться организационно. Заранее мобилизовывать активное участие союзников, нейтрализовать неустойчивых. И атаковать! Наступать — и только наступать. Бить наотмашь. Это далеко не всем дано. На собрании наиболее действенны обвинения во вредительстве [485] 485 . http://vif2ne.ru/nvz/forum/0/archive/146/146624.htm .

Как отмечает Журавский, "наиболее непримиримые критики Лысенко арестованы не были. Из того факта, что наиболее непримиримые противники Лысенко, так и не были арестованы, напрашивается еще один, четвертый, вывод: при прочих равных условиях органы с меньшим подозрением относились к честным и открытым оппонентам, чем к тем, кто вилял, шел на компромисс или просто уклонялся от объяснения своей позиции. Это явление можно обозначить как "эффект Прянишникова" в память и честь благороднейшего человека советской науки. Это был не назначенный, а избранный директор Тимирязевской (Петровской) академии, подавший в отставку после прихода к власти большевиков. Позднее он помирился с Советской властью и стал ее ведущим авторитетом в области агрохимии. В 1930 г. он дважды выступал с шокирующими, скандальными заявлениями. Однажды в присутствии Сталина он отказался признать, что наука была виновата в низкой продуктивности новой колхозной системы. "Это вследствие организационных мер, — сказал он, — хозяйства столь далеки от того, чтобы применять научные рекомендации" [486] 486 . "Совещание передовиков урожайности". М., 1936. С.245-252. Цит. по: Журавский Д. Террор. . В 1937 г. его назначили председательствующим на собрании, на котором предполагалось осудить недавно арестованных ученых-почвоведов. Однако он не допустил никаких выступлений в этом роде, исключив из повестки дня эту тему. Он останавливал любого оратора, который отклонялся от научных и технических тем словами: "Вы не прокурор и не представитель НКВД". "Правда" объявила его покрывателем "врагов народа", однако его не арестовали [487] 487 . "Правда", 16 ноября 1937. Ср. "Соц. земледелие", 14-20 ноября 1937. См. также об открытой критике агробиологии Прянишниковым, "Соц. земледелие", 8 августа 1937. Цит. по: Журавский Д. Террор. . И именно Прянишников после ареста его ученика Вавилова в 1940 г. направил Берии обширное письмо, которое, как полагают, и спасло Вавилова от расстрела" [488] 488 . Журавский Д. 1993. .

Почему возникла пещерная, я бы даже сказал зоологическая ненависть ученых-генетиков к Лысенко? Почему биологи почти, что ненавидят Лысенко? За то, что он верил в возможность изменения пшеницы в рожь? Но это результат загрязнения зерна, которое используется в опытах. Такие случаи очень многочисленны в химии, когда малейшие примеси к химически очищенному веществу вели к неверным результатам. И никто никого там не обвиняет в шарлатанстве. Скорее всего причина в клановости науки.

Можно выделить несколько причин.

1. Первая причина — зависть. Мол как же так, дилетант и недоучка и вдруг получил такие прекрасные практические результаты. Среди научных кланов зависть — один из основных мотивов поведения.

2. Кроме того, неосознанное отторжение чужака, который самоучка, а не отпочковался от известного ученого. В этом кстати сила и трагедия Лысенко. Лысенко не учился у академиков и в этом его беда, он не умел следовать научной этике и формалистике, когда требуется сделать множество контролей. Точно также кстати, как и Мичурин, который иногда вдруг ни с того ни с сего мог начать подкармливать прививку чаем… Но это не помешало ему создать 300 новых сортов плодовых деревьев.

3. Злость советских самих ученых на себя, за прогиб перед властями в 30-е годы. Неосознанная попытка науки сбросить с себя контроль государства, свою зависимость от страны, от Сталина.

4. Неосознанная реакция на ограничение свободы. Ученые не хотели целевых работ, как это было в годы войны, а хотели признания и наград, делать, то что им кажется быстрым путем к успеху, а не делать то, что нужно.