Юрий Богданов - Министр сталинских строек [10 лет во главе МВД]

МВД СССР оказалось привлеченным к этой провокационной возне в том плане, что этому ведомству поручено было организовать «особую тюрьму». Идея создания такого, не подчиненного ни МГБ, ни МВД места строгой изоляции самых важных политических обвиняемых неоднократно предлагалась Сталиным И.В. Через Маленкова Г.М. им было дано поручение министру внутренних дел Круглову С.Н. создать специальную тюрьму на 30–40 заключенных, причем «с особыми условиями режима, ускоренной оборачиваемостью, специальной охраной» и большим штатом, насчитывавшим до 100 человек. Во исполнение полученного указания для этой «особой тюрьмы» подготовили помещение на базе мест заключения У МВД Москвы на улице Матросская Тишина и подобрали штат обслуживающего персонала.

28 февраля 1950 года министр внутренних дел Круглов С.Н., заместитель министра по кадрам Обручников Б.П., заместитель начальника Тюремного управления Клейменов И.Т. и начальник отделения Тюремного управления Пуговкин были приглашены в ЦК, на Старую площадь. Их принял в своем кабинете секретарь ЦК Маленков Г.М. В присутствии руководства министерства он задал несколько вопросов Клейменову И.Т., поинтересовался его биографией и прежней воинской службой.

В тот же день капитан Клейменов И.Т. был назначен начальником «особой тюрьмы», а заместителем к нему направили инструктора Административного отдела ЦК ВКП(б) Шестакова. При заступлении тюремщиков на новые посты Маленков Г.М. подробно проинформировал обоих, что эта тюрьма подчиняется не министру внутренних дел и не министру госбезопасности, а непосредственно ему, Маленкову, и Комиссии партийного контроля при ЦК ВКП(б).

Заключенным № 1 в этой «особой» партийной тюрьме оказался Кузнецов А.А., заключенным № 2 — Вознесенский Н.А. Затем через этот застенок прошли все остальные участники «ленинградского дела». Не останавливаясь на подробностях раскрутки обвинений, предъявлявшихся этой «антипартийной группе», отметим, что после состоявшегося в Ленинграде суда 1 октября 1950 года по вынесенному приговору Вознесенский, Кузнецов, Родионов, Попков, Капустин и Лазутин были расстреляны. Аресты и расстрелы продолжались в течение следующих двух лет. Во исполнение постановления ЦК ВКП(б) Министерство госбезопасности выселило проживавших в городе Ленинграде и области порядка полутора тысяч человек с семьями из числа лиц, «скомпрометировавших себя в какой-то мере связью с троцкистами, зиновьевцами, правыми, меньшевиками, эсерами, немцами и финнами на «вечное поселение» в Алтайский край под надзор органов МВД [64].

Затем начался разгром Министерства государственной безопасности. 12 июня 1951 года в «особой тюрьме» оказался министр этого грозного ведомства Абакумов В.С., арестованный, но формально даже не освобожденный от своей должности. Потом сюда же попали следователи, занимавшиеся «ленинградским делом», и другие чекисты. Параллельно раскручивались «дело врачей», «мингрельское дело» и другие. Руководство МГБ обвинили в «ведомственной замкнутости», обмане партийных органов и ЦК, наличии не разоблаченных врагов народа, неэффективности работы, засоренности кадрового состава чуждыми и подозрительными людьми [75]. В сложившейся обстановке, когда компрометирующие материалы собирались на многих руководящих государственных и партийных работников, надо было уметь выжить. В то время как многие руководители и сотрудники госбезопасности оказались за решеткой, Министерства внутренних дел репрессии практически не коснулись. Но в этих условиях обязательно надо было продемонстрировать и свою преданность вождю народов.

21 декабря 1949 года Сталину И.В. исполнилось 70 лет. Министр внутренних дел Круглов С.Н. от имени руководящих работников своего ведомства направил юбиляру поздравительное письмо, в котором, в частности, говорилось:

Дорогой и любимый товарищ Сталин!

Нам, работникам МВД СССР, выпали величайшая честь и счастье на протяжении многих лет участвовать в выполнении гениальных сталинских планов, преобразующих экономику и культуру нашей Родины. Работники МВД СССР, выполняя Ваши непосредственные указания под Вашим повседневным руководством, строят сооружения, являющиеся олицетворением величественной сталинской эпохи [25].

Да, остаться на свободе, сохранить подчиненный коллектив, не потерять собственное лицо и вести при этом огромную, напряженную работу в тех условиях было не очень-то просто. Многотрудные служебные обязанности всегда дополняла ответственная партийная нагрузка. Коммунист Круглов С.Н., с 1939 года являвшийся кандидатом в члены Центрального Комитета ВКП(б), постоянное внимание уделял низовой партийной работе. В апреле 1949 года на Московской совместной областной и городской партийной конференции Круглова С.Н. избрали членом Московского областного комитета (МК) ВКП(б), что удостоверяет членский билет № 043. В Центральном музее МВД России хранятся мандаты, свидетельствующие об участии министра внутренних дел в различных партийных форумах. Отсутствие даты на этих документах (очевидно, в целях «конспирации») затрудняет возможность точно установить, когда эти мероприятия проводились. Мандат № 147 говорит об участии Круглова С.Н. в IX партконференции МВД СССР от организации № 9. Мандат № 310 подтверждает избрание Круглова С.Н. на XIV конференцию ВКП(б) Дзержинского района города Москвы от партийной организации МВД СССР. Мандат № 0674 свидетельствует о том, что Круглов С.Н. был избран делегатом на XIX съезд ВКП(б) от Московской партийной организации. На этом съезде, проходившем с 5 по 14 октября 1952 года, Круглов С.Н. стал членом Центрального Комитета КПСС и получил членский билет № 56 [27].