Михаил Сергеенко - О тех, кто сражался за Воронеж [Очерк]

Много времени отдавали истребители и ополченцы военной учебе, практически осваивая тактику уличного боя. Учились ползать по-пластунски, стрелять быстро и метко, в совершенстве владеть ручной и противотанковой гранатами. Крепкое ядро коммунистов и комсомольцев сплачивало вокруг себя бойцов, делало их волю единой и целеустремленной.

Каждый из них носил в своем сердце проникновенные слова товарища Сталина, могучим призывом прозвучавшие над нашей страной 3 июля 1941 года:

«Товарищи! Граждане! Братья и сестры! Бойцы нашей армии и флота! К вам обращаюсь я, друзья мои!»

Каждый знал: к нему была обращена пламенная речь вождя советского народа, к его совести и чести, к его патриотическому сознанию советского гражданина. Она призывала советских людей к отпору вероломному врагу, поднимала весь наш народ на Великую Отечественную войну против немецко-фашистских захватчиков.

На все, что свято и дорого для советского человека, посягнул злобный, жестокий и жадный враг: на революционные завоевания Великого Октября, сделавшего трудящихся нашей страны хозяевами своей родной земли, сплотившего многонациональные народы в единую братскую семью; на исторические достижения нашего социалистического строительства, на плоды самоотверженного творческого труда советского человека, на его священные права, записанные в Сталинской Конституции. Поработить свободных советских людей ставили своей целью фашистские изверги, онемечить, превратить их в рабов немецких князей и баронов.

«Дело идет, таким образом, о жизни и смерти Советского государства, о жизни и смерти народов СССР, о том — быть народам Советского Союза свободными, или впасть в порабощение».

На защиту социалистического Отечества, на полный разгром смертельного врага призвал товарищ Сталин — отец, учитель, вождь и полководец — свой народ.

«Красная Армия, Красный Флот и все граждане Советского Союза должны отстаивать каждую пядь советской земли, драться до последней капли крови за наши города и села, проявлять смелость, инициативу и смётку, свойственные нашему народу».

В рядах народного ополчения, истребительных батальонов и партизанских отрядов мирные советские люди становились бесстрашными воинами, суровыми мстителями врагу за совершенные им злодеяния. Они знали: «Войну с фашистской Германией нельзя считать войной обычной. Она является не только войной между двумя армиями. Она является вместе с тем великой войной всего советского народа против немецко-фашистских войск».

Одной мыслью, одной болью жили истребители и ополченцы в эти дни. Мыслью о победе, болью за разрушенные, оскверненные фашистами наши города и села, за пролитую врагом кровь советских людей, болью за наш Воронеж, разрезанный надвое линией фронта.

Среди пожелтевших, уже тронутых осенью садов были видны дома его правобережных районов. Черный, зловещий дым полз над крышами, порой слышались глухие, тяжелые удары. Это гитлеровцы выжигали квартал за кварталом, взрывали каменные постройки, не щадя ни новых прекрасных домов, построенных в годы Сталинских пятилеток, ни старинных зданий — ценнейших памятников русского зодчества. Враги превращали в пустырь захваченную ими, но не покоренную часть города. Когда дым рассеивался, можно было с левого берега реки разглядеть пустые просветы окон и обезображенные обвалами стены хорошо знакомых многоэтажных домов, стоявших на взгорье: Управления Юго- Восточной железной дороги, Дворца труда, Дома книги и Дома связи. Город почернел, стал приземистей, словно его осыпали сажей и вдавили в землю.

Из рассказов тех, кто побывал за линией фронта, бойцы знали, что в занятой немцами части города идет ни на минуту не затихающая, ожесточенная, скрытая борьба советских людей с оккупантами, знали о жестоких страданиях оставшихся там жителей, которые не успели в дни июльских боев уйти за реку. На улицах валялись трупы расстрелянных, стояли виселицы. Чтобы запугать население города, сломить его сопротивление, фашистские палачи ввели систему заложников, ежедневно производя публичные казни. Тела казненных висели на воротах домов, на деревьях в садах и парках, на светофорах и телеграфных столбах.

Изо дня в день шло организованное разграбление Воронежа. На запад, в логово фашистского зверя, ползли битком набитые эшелоны и вереницы тяжело груженных автомашин. Вывозилось все, что могло представить собою ценность, вплоть до мебели, наворованной по квартирам жителей, и паркета, сорванного с полов «Путевого дворца» Екатерины II. Разбойничий геринговский концерн уже наложил свою лапу на заводы имени Дзержинского и имени Коминтерна, объявив их своею собственностью.