Ян Буриан - Загадочные этруски

Гори жил в то время, когда внезапно вспыхнувшее чувство восхищения этрусками достигло апогея. Поклонники их культуры добывали все новые и новые сведения, нередко переоценивая ее роль. Первоначальное безразличие и последующий интерес к этрускам, хотя и восторженный, но тем не менее вполне оправданный, сменился настоящей этрускоманией.

Типичным ее представителем был Марио Гварначчи (1701 — 1785). Его трехтомный труд прославлял этрусков, выдвигал их на первое место среди народов Италии и даже ставил на некоторых этапах исторического развития выше «варварской» Греции. Среди его ошибочных выводов есть и тезис о родстве этрусского и еврейского языков. Взгляды Гварначчи встретили резкую критику, но он настаивал на них и даже потребовал наказать одного из своих оппонентов.

В XVIII веке начало свою деятельность первое научное этрускологическое общество — Этрусская академия, основанная в 1726 году в Кортоне. Ее членами было около 140 человек, в том числе около сорока граждан Кортоны. Академия проводила регулярные заседания, на которых зачитывались сообщения о новых открытиях этрусских памятников, проводились научные дискуссии по вопросам этрусского алфавита, этрусской религии, истории и т. д. Особенно большой заслугой Академии явилось создание коллекций этрусских находок и обширной библиотеки. О деятельности Академии свидетельствует также несколько томов сообщений, которые выходили в течение более чем полустолетия.

Последним в плеяде этрускологов XVIII века был Луиджи Ланни (1732—1810), археолог и филолог, поднимавший в своих работах вопросы, связанные с новыми археологическими открытиями и сообщениями античных авторов об Этрурии и ее истории. Он также затрагивал проблему этрусского языка. Результаты его исследований характерны для общего состояния эгрускологии конца XVIII века: она пополнилась новыми сведениями о цивилизации этрусков, но научные выводы находились на грани между истиной и фантазией.

XIX век, когда было осознано значение науки, принес с собой и более трезвый взгляд на этрускологию — исследователи начали проявлять более критическое отношение. Эта тенденция ясно выражена в обобщающем труде Карла Готфрида Мюллера «История этрусков», опубликованном в 1828 году. Мы к нему еще вернемся.

Несколько позднее, в 1848 году, Георг Деннис издал в Лондоне путевые заметки, в которых он так ярко и увлекательно описал памятники этрусских городов и этрусские некрополи, что ученые до сих пор обращаются к его работе.

Ж. Марти сделал первую попытку обобщить данные об этрусском искусстве.

Проблемы этрусского языка привлекали внимание филологов различных национальностей.

Но что особенно важно, с начала XIX века предпринимались более широкие археологические исследования в этрусских некрополях. Толчком к более интенсивным, хотя и ненаучным, несистематическим, раскопкам послужил случай. В 1828 году некий крестьянин в окрестностях древнего города Вульчи вспахивал поле, принадлежавшее Луи Бонапарту. Неожиданно вол, который тянул плуг, вместе с плугом провалился под землю. Потрясенный крестьянин увидел, что животное упало в глубокую просторную яму, полную различных предметов. Как потом выяснилось, это была богатая этрусская могила. Находка принесла крестьянину вознаграждение, а Луи Бонапарту огромное состояние. Лишь тот, кому, по сути дела, принадлежала заслуга открытия,—несчастный вол— остался в проигрыше: он заплатил за археологическую сенсацию своей жизнью.

Богатство этой могилы возбудило необычайный интерес к этрусским захоронениям. За короткий период времени были раскопаны и даже ограблены многочисленные этрусские склепы в окрестностях Тарквиний, Цере, Кьюзи и других городов. Но открытия эти не всегда были столь сенсационными, как неожиданная находка в Вульчи.

Больше всего повезло патеру Реголини и генералу Галасси: в 1836 году им удалось найти вблизи Цере вход в могилу, богатство которой превзошло все ожидания. Но о ней мы еще будем говорить дальше.

Большинство раскопок, однако, было предпринято в силу причин, не имевших отношения к научным исследованиям. Их проводили аристократы-землевладельцы, которых, за небольшими исключениями, привлекали драгоценности. Вместе с ними «открывателями» этрусков в этот период становились люди самых различных профессий — рядом с каноником работал офицер, рядом с патером — трактирщик Пипарелло, который в 1850—1860 годах вел раскопки в Кьюзи.

Когда золотая лихорадка спала, слово получили те, кто проявлял к творениям этрусков подлинный интерес. Среди них был и тосканец Франсуа. Он обнаружил в Вульчи захоронение, которое в его честь теперь называется «Могилой Франсуа».